В Атланте мы встретили людей, которые участвовали в экспериментах в Боулинг Грин. Несколько раз выполнялись чтения для получения рекомендаций относительно здоровья, и их результаты оказались очень полезными. Нас снова вызвали в Вашингтон для проведения определенной работы. Там мы познакомились с одной дамой, которая очень хотела, что־ бы мы дали информацию для ее племянницы, жившей в Кливленде, поэтому в конце недели мы отправились в этот город.
Эта леди настаивала на том, чтобы мы обязательно сообщили ей, если когда-нибудь приедем в Нью-Йорк, поскольку она хотела познакомить с нами своего мужа и братьев. Несколько недель спустя мы оказались в Нью-Йорке.
>Это был случай весьма серьезной анемии, и полученные рекомендации пришлись очень кстати. Последствия этой встречи оказались довольно интересные именно там я получил прозвище "Судья".
В первый же вечер я был приглашен на вечеринку на Лонг Айленде, предназначенную только для мужчин. Во время обеда я сидел во главе стола, и человек, находившийся справа от меня, спросил: "Вы с Юга?"
"Из штата Алабама", — ответил я.
"Вы, случаем, не из Селмы?"
"Да".
"А вы часом не знаете Алека Котона?"
"Да, он мой очень хороший друг".
Тогда он сказал: "Ну что ж, несколько лет назад он убил моего брата. Я никогда не был удовлетворен приговором, и я хочу, чтобы вы рассмотрели это дело с нашей точки зрения. Они судили его в штате Алабама, и решение было принято на основании их законов".
В течение нескольких часов я вынужден был выслушать все, что собравшиеся люди говорили об этом убийстве. Я не выполнял чтение по поводу этой ситуации из-за состояния многих людей, присутствовавших на вечеринке. Возможно, впоследствии у меня было уже не столь много добрых чувств к Котону, как до этой встречи, но начиная с того вечера Дейв и многие другие стали называть меня Судьей.
В Нью-Йорке мы встречались со множеством людей, которые интересовались экстрасенсорными явлениями. В основном решался вопрос, позволят ли мне законы города во время моего пребывания проводить чтения. Некоторые из тех, кто интересовался сеансами, отправились к городскому прокурору и задали ему этот вопрос. Он ответил, что если у нас на руках будут три показания под присягой, в которых утверждалось бы, что наша работа приносит людям пользу, то мы можем заниматься чтениями. Мы послали пять телеграмм — в Хопкинсвилль, Боулинг Грин, Бирмингем, Селму и Техас. В ответ нам было прислано около 50 показаний под присягой надвое больше писем, еще больше посланий пришло позже. После этого мы познакомились с рядом очень интересных людей, многие из них были очень заинтересованы в создании института, который мы намерены были основать на средства, вырученные из нефтяного бизнеса, поскольку все еще надеялись, что нам удастся осуществить свой план. Но, к сожалению, этого так и не произошло, и я до сих пор не понимаю, почему.