Разговоры затихли. Я быстро спрятала руку под стол в надежде, что никто этого не заметил. «У меня дома растет ядовитый плющ», – тихонько ответила я, стараясь как можно правильнее выговаривать слова. Не в силах выдержать эту гнетущую тишину, я умоляюще взглянула на Кайла. Тот смотрел на меня, недовольно нахмурившись. Я надеялась, что он поймет, как мне тут плохо, но он отвернулся и продолжил беседу с доктором Латтерли.
Все вокруг разговаривали, кроме меня. Мои глаза наполнились слезами, и мне пришлось еще сильнее ущипнуть себя, чтобы не разрыдаться. И тут служанка – или как ее там – поставила передо мной тарелку с отвратительным куском кроваво-красного мяса. Это зрелище меня доконало. Я потянулась за водой и опрокинула свой стакан. Все снова посмотрели на меня. Не в силах больше сдерживать слез, я постаралась выскочить из-за стола. Но стулья стояли так тесно, что я не могла протолкнуться. Рыжеволосый парень стал отодвигать свой стул, а сидевшая рядом с ним девушка – свой. Секунды тянулись невыносимо долго, и меня чуть не вырвало. Все смотрели на меня, разинув рты. Уже выбегая из комнаты, я услышала, как Кайл извинился и встал из-за стола. Я была у входной двери, и тут он наконец догнал меня. Когда Кайл заговорил, стало ясно, что он в настоящей ярости.
– Какого… дьявола… ты… себе… позволяешь? – прошипел он сквозь стиснутые зубы.
– Прости меня. – Я рыдала так, что с трудом могла говорить. – Мне плохо. Ты иди, а я подожду тебя здесь.
– Ты не можешь ждать на улице.
– Туда я тоже не могу вернуться.
– Надо было оставить тебя дома, чтобы ты и дальше гнила в своей комнатушке.
Я схватила его за руку:
– Прости, пожалуйста. – Для меня не было ничего хуже, чем расстроить его.
– Жди здесь. – Он по-прежнему цедил сквозь сжатые зубы, как будто рот у него был забит цементом.
Я стояла у открытой двери и слышала, как он прощается с Джулией. Кайл долго извинялся, говорил, как мне плохо, ну и так далее. Потом Джулия сказала: «Передай своей сестре, пусть выздоравливает». На что Кайл ответил: «Собственно говоря, она мне не родная сестра, а всего лишь двоюродная».
Даже сейчас, записывая эти слова, я не могу удержаться от рыданий. Кайл выскочил на улицу, как бык, готовый наброситься на первого встречного. Не сказав мне ни слова, он зашагал в сторону нашего дома. Шел он так быстро, что мне приходилось едва ли не бежать за ним. В какой-то момент я не выдержала, и меня стошнило, но Кайл даже не замедлил шаг. Когда мы добрались до дома, он прямиком направился к себе в комнату и захлопнул за собой дверь. Я подумывала сразу описать все случившееся в дневнике, но у меня просто не было сил. Я легла и заснула в тоске по Линч-Холлоу.