И только когда Машка залетела, то мне ее, впервые по–настоящему стало жалко. Вот чем тот смотр закончился!
Сколько ее или нас не тормошили, мы говорили, что ничего не знаем. Молчали.
— Это Славка? Сержант, да?
— Да, — говорю. — Славик мой парень.
Мать в ужасе, сказала отцу. Нам очную ставку. Я все на себя взяла и при всех говорю, что я его люблю. Это в четырнадцать–то лет? А Славка все понял, молчал. Он ведь все понимал. Ну, а меня впервые тогда к врачу, гинекологу. Вот откуда у меня не любовь к тому креслу! Но все потом успокоилось.
Машку выпотрошили, я Славика отругала с матюгами и бросила. С тех пор никаких Славиков и тем более сержантов!
Но еще долго у меня, до самых несчастий в моей семье, все с ним во сне я занималась любовью, как Машка. И просыпалась в холодном поту от того, что все время сначала я перед ним и ей, на том смотре, догола раздевалась, а уж потом во сне отдавалась.
Вот такой смотр у меня был в моей жизни.
Начались будни.
С утра и до четырех часов мы на занятиях. Конечно все вместе. На самоподготовке в одном классе, а на лекциях, с некоторых пор, сидели компактно, когда сразу весь курс слушал математику или физику. Особенно после одного случая.
Поначалу у каждой из нас появились поклонники и воздыхатели. У кого–то со старших курсов, у каждой, считай, из нашего курса.
Как–то сидели вместе такие воздыхатели и что–то так сильно увлеклись, что потом сначала она попросилась на выход, а потом и он следом. Все конечно загудели. Это надо же, вместе вышли! Сейчас они там и этим займутся…
А потом их так и прихватили. Обоих. Вот так–то.
Правда, закончилось все на мировую. Они поженились, но все равно, каждая поняла, что ухо надо держать востро.
Поэтому, как только одни на самоподготовке остались, расселись за столами, то решили, что теперь все! Если хотим выучиться и закончить, стать офицерами, то надо всем вместе держаться. А то мы, так и до выпуска не дотянем, если уже на первом курсе замуж, то, что говорить о последнем курсе? А там дети пойдут. Как тогда?
Я думала, что меня это вообще не касается. Я всех поклонников отшила быстренько, мне не этого хотелось. Мне все нравилось.
И форма и даже то, что я живу в кубрике и в увольнение не выхожу. Не хочу, да и не к кому. Жена Богдана Ивановича пару раз приглашала, но я, помня ее уроки, каждый раз отказывалась. Ко мне тогда еще Зойка подлезла и спрашивала. От чего это я так?
— Ты не права. Тебе надо обязательно с ней поддерживать хорошие отношения.
— Чего ты лезешь? Это же не твоя забота. То же, мне стратег нашлась? Но потихонечку меня разговорила, и я ей, не знаю сама даже от чего так, но все выложила. Даже сама не заметила как.