Пытаюсь ее спасти, а вернее то, что я к ней сейчас испытываю! И я уже неуверенно ей и всем, кто уже с интересом наблюдают за нашей дуэлью.
— Ну, ты же говорила, насчет матери? Что она приезжает…
— Какой матери? Чьей?
Ну, что же ты, дурочка, не понимаешь меня? Что ты делаешь? Милая, остановись, прекрати! Не надо!!!
— Так! — Говорю. — Что там у нас еще?
— А как же я? Может мне можно подмениться? Мариночка?
— Да, Маринка! Надо ее отпускать. В чем дело? — Шумят девчонки.
А потом слышу, обидное, до чертиков!
— Ну, да, как целоваться, так можно, а как в наряд, так…
— Так! Все! Кончай разговоры! Ну, кто еще хочет наряд вне очереди? Ты или ты?
Ну, а на счет целоваться, миловаться, так что я вам скажу? Было дело! Так я, Сафронова, говорю? За что, кстати, и получила внеочередные наряды.
Ну, опять эта ехидина!
— А такого нет наказания, что бы за поцелуи.
— А ты, что же подумала, что я прямо так и за поцелуи, нарядами сыплю?
По–моему, я уже не раз предупреждала, что за опоздания на построения, все кто нарушает и опаздывает, так и будут наряды получать. Так, по–моему? Я, что, по–вашему, такого не говорила? А раз говорила, то Сафронова, опоздала! Вот и получается, что она меня зря целовала! — Теперь уже все смеемся.
Все, да не все. Она, моя Коза молодец! Головку подняла и на всех так свысока! Вот же, какой в нее бес вселился. Даже не поймешь? Я ничего так и не поняла.
— Ну, а теперь пора! Значится так! Сафронова заступает вместо….
Потом мы уже только с Женькой вдвоем дома.
— Женька? Ты спишь? Слушай! Ты все вчера помнишь?
— Ты о чем это? Ну, ты меня прости, сорвалась я. А Лешка, ты знаешь, он такой…
— Нет! Я не о том. Ты мне скажи, ты помнишь, как мы и когда угомонились?
— Не скажу даже. Я же тебе сказала, а ты даже не слушаешь? Я же с Лешкой, а он…
— Да нет, же! Я спрашиваю, когда ты с Лешкой, я с кем и где? Ничего не помню. Когда легли и главное где и с кем?
— Значится так. Я с Лешкой….
— Ну, ты издеваешься? Что ты мне все о том, как ты трахалась с ним? У тебя, что, другого измерения нет? Только одно? Какой у него и как он и сколько?
Потом надолго замолкаем. Она обиделась, так что ли?
— Женька?
— Ну что, сплю уже.
— Ты мне скажи, как я очутилась в своей постели? Кто меня раздевал? Я ничего не помню.
— А я, думаешь, помню? Я всего–то и помню, как Лешка….
— Так! Давай спать!