– Вы поете животным? – переспрашивает Тоби. – Они любят музыку?
Но этот вопрос повергает его в растерянность.
– Музыку? Что такое музыка?
Миг – и он уже соскочил на землю по ту сторону забора и умчался играть с другими детьми.
Если ты пахнешь пчелами, но пчел с тобой нет, это привлекает нежелательное внимание других насекомых: на Тоби уже примащиваются тли, и ею живо интересуется парочка ос. Тоби идет вымыть руки у колонки. Пока она чистится и скребется, ее находят Рен и Голубянка.
– Нам нужно с тобой поговорить, – говорит Рен. – Насчет Аманды. Мы за нее очень беспокоимся.
– Старайтесь ее чем-нибудь занять, – отвечает Тоби. – Я уверена, она скоро придет в норму. У нее был шок, ей нужно время. Помнишь, какая ты сама была, когда приходила в себя после больболистов?
– Ты не понимаешь, – говорит Рен. – Она беременна.
Тоби вытирает руки полотенцем, висящим у колонки. Медленно, чтобы было время подумать.
– Ты уверена?
– Она пописала на палочку, – говорит Голубянка. – Результат положительный. На этой дряни появился смайлик.
– Розовый смайлик! Какая гадость! Это ужасно! – восклицает Рен. И начинает плакать. – Она не может родить этого ребенка! После всего, что они с ней сделали! Ребенок от больболиста!
– Она ходит как зомби, – продолжает Голубянка. – Она ужасно подавлена. У нее настоящая депрессия.
– Я с ней поговорю, – обещает Тоби.
Бедняжка Аманда. Разве можно требовать, чтобы она родила ребенка от убийцы? От того, кто ее насиловал и пытал? Хотя в плане отцовства возможны варианты. Тоби вспоминает цветы, пение и кучу сплетенных рук, ног и тел у костра в тот хаотический вечер святой Юлианы. Что, если Аманда носит ребенка Детей Коростеля? Возможно ли это вообще? Да, если они – не другой биологический вид. Но если так, не опасно ли это? Дети Коростеля развиваются по другому графику и растут гораздо быстрее. Что, если плод вырастет слишком быстро и не сможет выйти?
А ведь никаких больниц у них нет. И даже врачей нет. В смысле удобств рожать придется все равно что в пещере.
– Она вон там, на качелях, – говорит Голубянка.
Аманда сидит на детских качельках, едва заметно качаясь взад-вперед. Они ей не по росту: сиденье слишком близко к земле, и у Аманды неловко торчат коленки. Слезы медленно катятся у нее по щекам.
Рядом стоят три Дочери Коростеля и касаются ее лба, волос, плеч. Они все мурлыкают. Золото, черное дерево и слоновая кость.
– Аманда… – говорит Тоби. – Не расстраивайся. Мы все будем тебе помогать.
– Лучше бы я умерла, – говорит Аманда. Рен разражается слезами, падает на колени и обхватывает Аманду вокруг талии.