Тоби понимает, что означает этот ровный голос: «Избавьте меня кто-нибудь от этого чокнутого урода».
Но Джимми не сдается:
– А то, что я знаю, где что лежит. Например, энергетические ячейки. И пистолеты-распылители: они там тоже есть.
– Ладно, – вздыхает Зеб. – Но если ты будешь отставать, нам придется отправить тебя обратно. Под эскортом представителей биологического вида, не относящегося к двуногим.
– Ты про этих свиней-оборотней, – переводит Джимми. – Я с ними уже общался; они считают меня требухой. Забудьте про эскорт, я за вами угонюсь.
Тоби переодевается в спортивный костюм из кладовых «НоваТы», прикрывает разодранной наволочкой голову от солнца. Жаль, что на костюме поцелуйные губки и подмигивающий глаз – это выглядит не очень по-военному. Розовый цвет тоже неуместен и делает ее удобной мишенью. Но одежды цвета хаки в «НоваТы» не найти.
Она проверяет карабин, кладет патроны в розовую сумку, тоже из запасов «НоваТы». Ей подвернулись хлопчатобумажные розовые подследники с помпонами; она надевает пару и кладет еще пару с собой. Если Зеб хоть слово скажет про ее обмундирование, она изо всех сил постарается его не треснуть.
В главном вестибюле она раздает фляжки с водой – как следует прокипяченной стараниями Ребекки и ее помощниц, Рен и Аманды. В салоне постоянно подчеркивали, как важно, чтобы при занятиях в спортзале организм получал достаточно воды. Поэтому пластиковых фляжек хватает на всех. Беззумные Аддамы захватили с собой из саманного дома запас энергетических батончиков и немного холодных оладий из кудзу.
– Нужно, чтобы вам хватило энергии, но запас не должен тянуть к земле, – говорит Зеб. – Приберегите часть на потом.
Он смотрит на Тоби, на ее розовый наряд с поцелуйными губками.
– Ты что, пробуешься на роль? – спрашивает он.
– Очень живенький цвет, – замечает Джимми.
– Практически рок-звезда, – говорит Носорог.
– Хороший камуфляж, – говорит Шеклтон.
– Они примут тебя за куст шиповника, – говорит Крозье.
– Это карабин, – объявляет Тоби. – Я здесь единственная, кто умеет им пользоваться. Так что заткнитесь.
Все ухмыляются.
Они выступают в поход.
Впереди, нюхая землю, идут трое свиноидов-разведчиков. Справа и слева, чуть подальше – еще по одному. Они пробуют воздух мокрыми пятачками. Запаховый радар, думает Тоби. Какие вибрации, недоступные нашим притупившимся чувствам, улавливают они? Обоняние для них – то же, что для соколов зрение.
Шестерка свиноидов помоложе, едва вышедших из поросячьего возраста, бегает туда-сюда, перенося сообщения от разведчиков к основному строю свиней постарше и потяжелее, и обратно; будь свиноиды бронированными машинами, это был бы танковый батальон. Несмотря на размер и вес, свиньи двигаются удивительно быстро. Сейчас они идут ровным шагом, сберегая силы; это движение марафонца, а не спринтера. Они почти не хрюкают и совсем не визжат: берегут дыхание, как солдаты в долгом переходе. Хвосты закручены, но неподвижны, розовые уши наставлены вперед. В свете утреннего солнца они ужасно похожи на миленьких мультяшечных улыбчивых свинок-валентинок: такие когда-то сжимали копытцами коробки конфет в форме большого красного сердца. Поросята с купидоновыми крылышками: «Умей этот поросенок летать, он принес бы тебе мою любовь!»