Где он? Что он делает? Наверняка тр*хает свою новую «шлюху». Может, это конец? Он обиделся, решил прекратить. Я обняла Лёлика в ответ, абсолютно невинно, даже аморфно. Я не улыбалась, не смеялась, не проявляла ни малейших признаков радости или удовольствия. Чем вызвана ярость?
Лёлик.
С Лёликом всегда было предельно просто. Я серьезно собиралась за него замуж, рожать детей, строить семью. Мама приходила в ужас от подобных счастливых планов. Чтобы девочка из приличной семьи (высшее образование, круглая отличница, красавица, интеллектуально развитая во всех смыслах) связалась с откровенным быдлом (семь классов, бурситет, внешне на любителя, слово «чай» через «я» пишет).
— Моя подруга с центра, а я с окраины, — распевал Лёлик.
И я умилялась. Он был бабником, но вроде как выбор остановил на мне и сохранял верность, говорил приятности, скупо, без особого красноречия, но я таяла и погружалась в омут с головой.
— Ты, конечно, умная, но жизни не знаешь, — философствовал он.
И я наполнялась счастьем, что такой продвинутый парень не ровно дышит к такой скромной мне. Нашу идиллию не могла нарушить ни мама, запирающая меня на ключ, ни папа, таскающий меня за волосы по квартире с воплем «только через мой труп». Я врала, убегала, стремилась к Лёлику, будто он был моей землей обетованной. Конечно, бывали многочисленные ссоры, но нас тянуло магнитом друг к другу. Настоящую любовь ничто не способно убить, конечно, если она настоящая.
Всё закончилось на одном из наших тайных свиданий, сразу после обсуждения, в каком районе квартиру снимем после свадьбы. Раз и навсегда. Будто отрезало.
— Ребенок — хороший повод для женитьбы, — заметил Леонид, как бы намекая, что пора сдать неприступную крепость будущему законному владельцу.
— Ага, — для виду согласилась я, прекрасно понимая, что до официальной свадьбы крепость останется под замком, и будущему законному владельцу ничего не светит.
— Нет, ну, мало ли… знаешь, сколько бесплодных сейчас? Вон мой племяш… жена никак не может забеременеть.
— Ну, — развела руками я.
— А у меня мог быть ребенок, — вдруг заявил он.
И рассказал одну историю. Про парня, который был слишком молод для серьезных отношений, всего-то девятнадцать лет от роду, и про девушку, с которой он познавал радости плотской жизни во всех позах очень продолжительное время. Девушка была молодая и неопытная, предохраняться не научилась, а парень ее просветить забыл. Вот и вышел у них ребеночек по чистой случайности. Бывают же чудеса. Год развлекались без презерватива, и хоть бы хны, а тут — на тебе сюрприз. Парень перепугался не на шутку. Пьянки, гулянки, вся жизнь впереди… некогда ему семью заводить, да им обоим рано! С мамой посоветовался, та ему мозги окончательно вправила: «Ты ж совсем молодой, — говорит. — Ты ж выучиться не успел толком. Куда тебе отцом становиться? Выброси дурь из головы. Не нужен нам сейчас этот ребенок, а шалава твоя нового нагуляет, с нее станется». Парень согласился. Ну а что? Он еще маленький для этого, ветер в голове гуляет. Согласился и сказал девушке, что ничем помогать не станет, ребенок ему сейчас совсем не к месту, обсудим через время. Хочешь — рожай. Но это без меня. Моего тут участия, вообще, нет. Прошу-ка на выход.