трепку.
Слоан тут же давится своим бургером и с жадностью делает глоток из стакана с
соком, чтобы прийти в себя.
- Ливви!
- Хорошо - хорошо, - говорю я, и в разочарованных чувствах принимаюсь за свой
бургер.
Он такой жирный, что я почти чувствую, как этот жир течет по моим венам. Я
жую, постанывая от удовольствия.
- Можешь ничего мне не рассказывать, но при условии, что завтра принесешь мне
еще один бургер.
- Договорились, - отвечает Слоан и снова кусает.
В течение последующих нескольких минут, мы едим в приятной тишине. И
единственным средством нашего общения становятся только случайные стоны и
закатывания голодных глаз. После ужина, мы со Слоан обсуждаем мое самочувствие.
189
Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.
Оно нормальное. Она спрашивает, готова ли я пообщаться со своей матерью. Нет.
Определенно, нет.
- Что в этом может быть плохого? - спрашивает Слоан,
- Она так сильно скучает по тебе.
Я опускаю взгляд на свои колени, но не от того, что мне грустно. Мне просто
неудобно смотреть в глаза Слоан и признаваться в правде.
- Я хочу, чтобы она помучилась.
Слоан молчит.
- Последние несколько месяцев были ужасными, - продолжаю я, - Меня избивали,
унижали, и вовлекали в ситуации, которые мало кому удалось бы пережить.
Я делаю паузу, задумываясь и еще больше злясь на свою мать.
- И все же, я бы снова прошла через этот ад, если бы смогла изменить
восемнадцать лет жизни со своей матерью. Пойми, я уже потратила так много
времени, пытаясь вызвать ее любовь к себе. Я потратила так много времени, не
обращая гребаного внимания на то, что она думала. Я устала, Слоан. Устала
волноваться. Настало мое время жить собственной жизнью, идти своей дорогой и я не
хочу, чтобы она была частью этого.
- А в чем заключается твоя дорога? - спрашивает Слоан.
Ее голос безэмоциональный, поэтому мне сложно сказать, осуждает она меня или
нет. Но даже если она и согласна со мной, в это также верится с трудом.
- Я не знаю. Я даже понятия не имею, кем я должна быть. Единственное, я не
буду той, кем меня хотят видеть другие.
- Хорошо, - отвечает Слоан.
Мы еще долго говорим со Слоан, после чего я признаюсь ей в том, что устала и
хочу лечь. Я позволяю ей обнять себя на прощание и, возможно... прижимаюсь к ней
дольше, чем намеревалась. Кажется, она не возражает.
После ее ухода, я выключаю свет и забираюсь в кровать с диктофоном Рида.
Включив его, я продолжаю свой рассказ.
***
Через меня прошел еще один разряд тока. Я безумно жаждала освобождения. Я