дня.
- Где?
- Не знаю. Где-то в Пакистане.
Вопросы Рида обрушиваются на меня быстрым потоком. И у меня нет иного
выбора, кроме как также быстро на них отвечать. Я не хочу, чтобы мои паузы он
ошибочно принимал за ответы. Хуже того, я не хочу, чтобы он думал, будто я тяну
время для того, чтобы сформулировать ложь – хотя именно это я и делаю.
- Получается, со слов Калеба и Мухаммада Рафика, на нем должен был
присутствовать Дмитрий Балк, так же известный как Владэк Рострович?
- Кажется, да, - выдавливаю я.
- Рафик будет там?
- Откуда мне, на хрен, знать?
- А Калеб?
- Калеб мертв!
Я ударяю рукой по столу.
- Сколько раз мне это повторять?!
С не убежденным выражением лица, Рид облокачивается на спинку стула, - Как
он погиб?
45
Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.
- Я тебе уже сказала!
- Скажите еще раз.
- Да пошел ты!
- Чья кровь была на вашей одежде, когда вас привезли сюда?
- Его.
- Как она там оказалась?
Он наклоняется ко мне.
- Я сказала тебе! Он умер на моих гребаных руках.
- Так романтично…кто его убил?
Вскочив со своего стула, я швыряю его назад, задевая им другой стол и рассыпая
по полу принадлежности для рисования.
- Прекрати задавать мне эти вопросы! Я на них уже ответила.
Быстро встав со своего места, Рид обходит стол. И прежде, чем я успеваю
убежать или хоть как-то отреагировать на клокочущий во мне страх, он припечатывает
меня лицом к столу, и заводит мои руки за спину. Почувствовав холод его наручников,
вскоре я слышу, как они защелкиваются на моих запястьях.
В мою голову тут же приходит мысль о том, что мне не следовало просить
остаться с ним наедине. Здесь нет никого, кто мог бы следить за его действиями.
Только мое слово против его.
Я пытаюсь освободиться, но он удерживает меня без особых усилий. Очевидно,
он делал это и раньше. Калеб был бы впечатлен. Я - не очень, - Блять, отвали от меня,
ты, придурок!
Его голос спокоен, но пропитан властью, - Я отпущу вас, как только вы
успокоитесь. Я не люблю, когда мне угрожают, мисс Руис.
- Я не..., - начинаю говорить я, но он меня перебивает.
- Вы не можете разбрасываться мебелью. Я принимаю это за угрозу.
Я вне себя от злости!
Его тон такой собранный и спокойный, и я знаю, что если я не угомонюсь, он
будет держать меня так целую вечность. Это почти заманчиво, но я заставляю себя
расслабиться. В этой битве я не смогу победить.
Рид слегка разжимает свою хватку, и чем спокойнее я становлюсь, тем свободнее
становится его захват, так происходит до тех пор, пока я не освобождаюсь от него до