слишком много думаю. И если я не нахожу способ отключить свой разум от
мыслительного процесса, я продолжаю думать, и думать, и думать. Чаще всего, о
работе. Порой моя работа бывает такой неблагодарной.
Подняв на меня свой взгляд, она снова улыбается. В ответ, я закатываю глаза.
Она, очевидно, пытается надоесть мне до смерти.
- Видишь, я же сказала. Неблагодарная.
49
Соблазненная во тьме. С. Дж. Робертс.
Ради Бога - закрой рот! Позволь сучке насладиться своим нервным срывом в
тишине.
- Мне это так понравилось, что я решила подобрать себе еще несколько других
увлечений.
О, Боже. Пожалуйста, не надо.
- Я делаю свои собственные набивные куклы. Ну, не совсем собственные, потому
что мы уже знаем, что ни мое вязание, ни шитье ничего не стоят, но я люблю покупать
куклы, потрошить их, и собирать заново, но какими-то интересными способами. Мне
нравится называть это `вариативной таксидермией'.
Убейте меня. Просто, мать вашу, убейте меня.
- Думаю, я слегка перегибаю палку, потому что таксидермия включает в себя
соединение предметов только одним предполагаемым способом. А я называю это
иначе. Это моя собственная маленькая фишка.
- А у тебя есть какое-нибудь хобби, Оливия? - спрашивает она, смотря на меня.
Не справившись с собой, я щурюсь. Мне бы не хотелось, чтобы она меня так
называла.
- Тебе это не нравится, да? Когда я называю тебя по имени?
Совсем слегка, практически против своей воли, я мотаю головой. И сделав это, я
хмурюсь и перевожу взгляд вниз на свои колени, на которых лежит фотография моего
прекрасного Калеба.
Калеб. Не думать. Не думать о нем.
Я снова разбита. Я разделена на мягкую, сентиментальную девушку, любящую
Калеба, несмотря ни на что, и жесткую, логичную версию себя, решившую выжить,
пускай даже ценой вырезания Калеба из своего сердца.
- Тебе больше нравится Ливви? Твоя мама говорит, что все зовут тебя Ливви.
Подняв взгляд на доктора Слоан, я чувствую, как глаза щиплет от слез. Она
старательно избегает зрительного контакта, сконцентрировавшись на очередном
'рукаве' ее странного наряда.
Против своей воли я задаюсь вопросом, здесь ли моя мать. Я не хочу ее видеть,
но... почему она не пришла, чтобы навестить меня? Все, кого я люблю, меня предают.
О, Боже. Калеб.
Да, он тоже. Не думать о нем.
- Вчера я очень долго с ней разговаривала. Она хочет с тобой увидеться, - как бы
случайно говорит доктор Слоан.
С каждым последующим ударом, мое сердце готово остановиться. Паника