что её главная цель — добиться того, чтобы её портрет напечатали на
коробке с кашей.
— Она была очень милой, — сказала я еще раз, теперь уже более твердо.
— Почему ты продолжаешь это говорить? — спросила Челси.
— Она все еще на своей диете без гадостей, — сказала Обри.
Рашель посмотрела на меня:
— Разве это не должно было закончиться в пятницу?
Я пожала плечами и вытащила сендвич из пакета.
— Может быть, я просто я устала быть такой критичной. Может быть, мы
все могли бы стать более приятными людьми.
Челси открыла рот, чтобы возразить, но не сделала этого. Она вероятно
все еще чувствовала себя виноватой насчет листовок, и поддержала бы меня,
даже если бы я предложила нам всем надеть кандалы.
Рашель откинулась на кресле и взяла пакет чипсов из сумки.
— Ох, ладно тебе.
Но Обри кивнула.
— Я не думаю, что будет хуже, если мы будем менее критичными.
Рашель сгорбилась:
— Начнем с того, что я не настолько критична.
— Думаешь, ты сможешь прожить две недели, никого не критикуя? —
спросила я.
— Вероятно, — сказала она.
Челси потрясла головой, потом взяла вилку.
— Думаю, у Дуга так или иначе будет свидание.
— Да, — сказала Обри. — Но это можешь быть ты.
И потом мы все рассмеялись, кроме Рашель. которая продолжала
доказывать, что она не так уж часто критикует людей.
Глава 15
Во вторник случились три важные вещи. Первая — когда я пришла в
школу, Логан раздавал листовки в главном фойе. Когда я подошла ближе, он
подмигнул мне, и потом дал листовку проходящему ученику и сказал громким
голосом: — Голосуйте за Саманту, она действительно не так уж плоха.
— Очень смешно, — я взяла листовку, чтобы посмотреть, что в ней
написано. На одной стороне было моё имя, и в центре листка было написано:
"Голосуйте за Саманту, она создана быть президентом". Маленькая конфетка
была прилеплена к каждому листку.
— Цепко, — сказала я. — Где ты их взял?
— Их сделала Челси. Она тоже раздает наверху.
— Это мило, — я знала, что она таким образом извиняется, и не смотря
на то, что случилось в последние несколько дней, я знала, что между нами всё
будет хорошо.
Вторая важная вещь — я поговорила с Эми. Я не много сказала ей, но,
однако, я вообще не много с ней разговаривала, с тех пор, как началась
кампания. Я разыскала её. Я ходила по коридору вокруг её шкафчика, пока
она
наконец-то
не
показалась.
Пока
она
вытаскивала
папки,
рассортированные по цвету, из своего шкафчика, я подошла и стала рядом с
ней.
— Слушай, я не очень хорошо умею извиняться, но я думала, что ты