Магия-магия-магия. Заключив союз в храме богини Любы, супруги могут быть совершенно уверены в верности своей второй половины.
Хуже, когда ничего не понимающая и не знающая девушка попадается на крючок к какому-нибудь ловеласу и принимает его домогательства за большую и чистую любовь. Тогда очень вероятны нервные срывы, депрессии и болезни, что совершенно не нужно никому. Кстати сказать, отрицательный пример ханжеского отношения подавало соседнее королевство, в котором девственность до замужества возводилась в культ, зато небывалое распутство после негласно приветствовалось. Количество отравленных женами мужей превышало численность убитых во время военных конфликтов за последние сто лет. Жен, зачем то потопавших на самую высокую башню в ливень и оступившихся обеими ногами на арбузной корке, или сломавших шею на охоте, или почему-то зачахнувших в комфортабельной тюремной камере в компании крыс и мокриц, тоже было не мало.
Следует признать, что Дили еще пока оставалось девственницей, то есть пока еще ни-ни и ни с кем. Однако, несмотря на то, что знания ее, как там и что делается с мужчинами, оставались чисто теоретическими, уж не раз и не два ей пришлось пережить подобное сегодняшнему блаженство. Правда, всегда ночью и… всегда во сне. Зато в романтической обстановке и в объятиях прекрасного… обнаженного принца. Но все же прошлые ночные ощущения можно сравнить разве что с сухой плесневелой коркой черного хлеба против роскошнейшего пира в блистательном дворце под ненавязчивую музыку. Да еще пережитые дважды.
Пометавшись некоторое время по комнате, Дили решилась. Она быстро надела платье и выбежала на улицу. Неподалеку жил давний друг семьи, древний годами и мудростью, но молодо выглядевший эльф, Лассиэль, заведующий кафедрой полевой хирургии лекарского факультета Академии Магии. К нему бегала Дили с самых ранних детских лет. Он помогал ей с занозами, разбитыми коленками, вправлял ей вывихи и сращивал кости после неудачных тренировок. Ему можно было доверить девичьи тайны и получить добрый совет. Эльф любил девушку, как собственную внучку.
— Неужели решилась, Огонек? — с доброй улыбкой встретил ее лекарь и по пути в кабинет не удержался от небольшого ехидства. — И это за несколько дней до начала вступительных экзаменов в Академию? Не надо — не сверкай глазами, а то мой дом спалишь, где тогда бедному старому эльфу жить? Ты все-таки молодец и поступаешь совершенно правильно. Поступить еще успеешь, а запускать живот — не дело. Без операции само собой все равно не пройдет. Уж поверь мне. Чем больше затягиваешь, тем будет все хуже и хуже. Вот мы сейчас прооперируем тебя в моей домашней операционной и все будет в порядке. Через месяц пойдешь и спокойно поступишь. Может быть даже на наш факультет. Я тебя и без экзаменов возьму. Убивать каждый дурак сумеет, а вот к жи-изни вернуть…