– Разрешите сказать вам, Джошуа, – проговорил Эйдан, когда Пру поспешила к резвившимся детям, – – что сегодня утром во время завтрака вы великолепно справились с нелепой ситуацией. Сделали самое лучшее, что можно было сделать, – не смущаясь, подняли эту тему в присутствии других.
– Я давно понял, что моей тетушке следует давать отпор, – заметил Джошуа.
– Но что, если этот человек… Гарнетт, ведь так его зовут… приведет других свидетелей? – спросила Ева. – В этот чудесный, мирный день я даже забыла о том, что вас пытаются обвинить в убийстве.
– Меня это не страшит, – улыбнулся Джошуа. – С этим неприятным делом следует покончить раз и навсегда. А где Фрея?
– Нашла какую-то пещеру, – ответил Эйдан, указав пальцем на скалу у себя за спиной, – и расположилась там. По-моему, открывающийся оттуда вид произвел на нее неизгладимое впечатление.
Джошуа знал, какое именно место она нашла: впадину, похожую на гигантскую чащу, ее дно покрыто травой, три стороны – спрессованной землей и камнями. Четвертая же сторона ничем не защищена, и с нее открывается изумительный вид на пляж и дальше, на море. Ветры сюда не проникают, разве что те, которые дуют с юга.
* * *
Фрея сидела посередине углубления, вытянув ноги и опершись на заведенные за спину руки. Амазонку и шляпу она сняла, и теперь была одета в муслиновое платье и теплый плащ. Волосы были распущены.
– С самого детства я любил это место, – проговорил Джошуа, стоя наверху. – Мальчишкой частенько прибегал сюда помечтать.
Он спрыгнул вниз и уселся рядом с ней.
– Я никогда не любила моря, – призналась Фрея, подняв лицо к солнцу, – Оно всегда казалось мне слишком огромным, слишком таинственным и слишком… мощным. Море ведь нельзя укротить, верно?
– А ты хочешь, чтобы все было подвластно тебе? – поинтересовался Джошуа.
– Я женщина, – ответила Фрея. – А женщинам практически ничто не подвластно. Нас вообще людьми не считают. Мужчины считают нас своей собственностью. Нам приходится бороться за свои права, но результатов редко сто добивается. Мне особенно тяжело с четырьмя братьями, но с ними я как-то справляюсь, а вот море укротить не могу.
– Я тоже, если это тебя утешит, – проговорил Джошуа. – море, видимо, для того и существует, чтобы напомнить, как мы ничтожны и беспомощны. Но это вовсе не плохо. Дай человеку власть, он такого натворит. Но по-моему, ты теперь лучше относишься к морю.
– Оно такое величественное, – ответила Фрея. – От нeгo так и веет свободой и энергией. Такое чувство, будто я смотрюсь в вечность. А этот пляж внизу, он относится к Пенхоллоу?