Большой Пьер осмотрел дом, что-то прикинул, взял лом и пошел в подвал, сшибая мешающие запоры.
Там, внизу, в одном из закутков нашли связанную кухарку Филиппу. Слава богу, живую, хоть и побитую. Увидев Большого Пьера, Филиппа зарыдала.
Ее вынесли наверх, дали напиться. Филиппа и двух слов связать не могла, лишь заливалась слезами. Родной дом ее был далековато, поэтому кухарку перенесли в Аквитанский отель, устроили в кресло у теплого очага, налили вина. Того же самого, которым отпаивали баронессу де Шатонуар.
— Вряд ли он сюда вернется, — сказал Жерару рыжий пират. — Времени до отъезда герцогини Анны во Францию осталось совсем немного.
— Я бы не зарекался, — мрачно сказал Жерар. — Господин виконт способен на все. Пока он на удивление мягок…
— Но мы тоже еще зубы не показывали, — утешил его пират.
* * *
Жанна дождалась Жерара глубоко за полночь.
Пока Жерара не было, она лежала и думала, как же быть с баронессой де Шатонуар.
Если герцогине Анне Жанна рассказала все без колебаний, то баронессе она пока ничего не сказала ни о Шатолу, ни о виконте, отделавшись общими словами, что путешествие было трудным. Ей ничего не хотелось говорить баронессе — ведь она, пусть и косвенно, подтолкнула их с Жаккеттой на это путешествие. И еще неизвестно, как отзовется любое слово, сказанное в присутствии госпожи де Шатонуар, чьих ушей оно достигнет. На кого она сейчас может работать? В какую авантюру ввязалась? Ведь не просто так появилась она в Ренне именно сейчас. Ох, не просто… Оставить родные края и пуститься в путешествие в преддверии зимы — баронессой должны двигать очень серьезные причины.
Жерар появился, когда Жанна уже задремала.
Он рассказал, что в соседнем доме обнаружили кухарку Филиппу.
— Какое счастье, что он ее не убил! — всхлипнула Жанна. — Я боялась самого худшего… Теперь она, наверное, не захочет переступить порог нашей кухни.
— А может быть, наоборот, — утешил ее Жерар. — Может быть, только здесь она будет чувствовать себя в безопасности, похитили ведь ее в городе.
— Может быть, — благодарно сказала Жанна, целуя Жерара.
И больше они не произнесли ни слова, потому что им было не до этого.
* * *
— Я таки сунул голову в петлю, — сообщил рыжий пират Жаккетте. — Госпожа Жанна дала согласие на наш брак.
— Очень хорошо, — безмятежно сказала Жаккетта. — Госпожа Фатима будет рада.
— А ты? — обиделся пират.
— Если сообщишь это по-другому. А то от твоих слов я чувствую себя виселицей, в чью петлю сунул голову невинный человек, — отрезала Жаккетта.
— Хорошо, я выразился неудачно, — не стал отрицать рыжий пират. — Сострить хотел. Ты меня простишь?