— Знали бы вы, милые дамы, как я тогда мучился от скуки в этом хваленом Риме, — вспоминал виконт. — На святейшего отца, хоть он и наместник Бога на земле, сил уже смотреть не было. Какие-то ордонансы, буллы и протоколы, сплошная канцелярия, латынь, пыль и тоска. Я начал подозревать, что меня очень скоро так же начнут грызть, как старую бумагу, книжные червячки.
— Какие ужасы, виконт, вы говорите! — взмахивала ладонями разрумянившаяся баронесса.
— Клянусь шляпой понтифика! — пылко восклицал виконт. — Я чувствовал себя заживо погребенным под большой горой документов. И тут появились вы — и вдохнули в меня новую жизнь. Это изящество, элегантность, истинно наш — французский — шарм, который никогда не понять ни римлянам, ни генуэзцам, ни миланцам, ни венецианцам, ни даже блистательным флорентийцам! И когда я увидел вас, милые дамы, в римских гостиных, я понял, что ничто меня более не удержит на чужбине, что пора возвращаться домой, в милую Францию.
— Это так трогательно, виконт, так трогательно, — кудахтала расчувствовавшаяся баронесса.
— И вот мы снова сидим вместе, за бокалом прекрасного вина, и так хочется остановить это мгновение, чтобы наслаждаться им вновь и вновь, — разливался виконт.
С улицы прозвучал негромкий, но различимый свист.
— Но, к сожалению, мне пора. Наш молодой король поклялся сестрице де Боже, что не забудет меня в Бретани, когда будет покидать ее. Она всегда так трогательно обо мне заботится, моя дражайшая родственница Анна. Она очень умная!
Волчье Солнышко пошел к двери, а потом картинно хлопнул себя по лбу ладонью и вернулся.
— Ну вот же, совсем забыл, увидев столь приятных особ.
Он с усилием поднял один из принесенных сундуков (тот, который поменьше), водрузил его на стол, достал связку ключей на круглом кольце и открыл замок.
— Я надеюсь, новобрачные будут рады этим подаркам. И не забудут в вихре семейной жизни их скромного дарителя. А я буду вспоминать тот чудесный обряд в соборе, что наполнил мою душу благостным умиротворением и умилением.
В сундуке лежала серебряная, украшенная чернением, посуда: подносы, тарелки, тазы, кубки, чаши для омовения рук, чаши для фруктов, соусницы, кувшины. Это был богатый дар.
Баронесса, ахая, стала вынимать кубок за кубком и выставлять на столе.
А виконт, небрежно бросив связку ключей на парчовую скатерть, удалился.
Жанна кинулась к окну — и увидела, как вместительный экипаж виконта покинул Аквитанский отель. Она постояла молча у окна, потом поспешила в большой зал.
Там пили за новобрачных. Жаккетта в восточном костюме и рыжий пират принимали со всех сторон поздравления.