Ведь каким роскошным был по сравнению с Людовиком Одиннадцатым Карл Смелый! Рыцарь, рыцарь без страха и упрека. Какие манеры, какое благородство, какой неотразимый двор. Богатейшая страна, оставленная в наследство отцом и дедом, процветающие жители, не знающие, что такое регулярная талья[6]. И каким сморчком на его фоне выглядел Людовик. Который тем не менее считал, что когда шествует гордыня, вслед за ней идут убыток и бесчестье.
И кто оказался прав?
После смерти Карла Смелого его единственная дочь Мария Бургундская вынуждена была искать замужества-защиты как можно скорее. Другого способа спастись у нее не было. И все равно — ранняя, страшная смерть на охоте, двое сирот. И сейчас ее дочь — уже не будущая французская королева, а бесправная заложница. Могущественный бургундский дом растаял, как дым.
А Анна Французская успешно борется с Генеральными Штатами, расправляется с заговорщиками, ведет войны с другими государствами — такую не обидишь. Как и отец, держит всех в страхе. Некуртуазная, зато живая и могущественная. Ведь именно она, а не ее супруг, она правит Францией.
Жанна вздохнула. Все верно: Франция победила, но при этом с каким искренним восторгом все вспоминают павший бургундский дом и как печалятся о его гибели и разорении…
* * *
Жаккетта же с любопытством смотрела в окно.
И увидела, как впереди, на утесе, омываемом водами Луары и Румер, показался суровый замок Ланже. Серые стены и башни, темно-серые, с синим отливом, сланцевые крыши. Дозорный пояс, тянущийся по периметру замка. Вились белые дымки из высоких каминных труб. Над замком реяло знамя, возвещавшее, что король Франции здесь.
Людовик Одиннадцатый недаром, при всей его скупости, стал решительно восстанавливать замок, разрушенный по англо-французскому договору, поручив мэру Тура Жану Бриссоне найти деньги на строительство, а своему доверенному Жану Бурре — руководить возведением нового замка, стать его «капитаном».
Ланже контролировал дорогу из Бретани в Тур и защищал любимую королевскую резиденцию Плесси-ле-Тур.
Жаккетта первой заметила, что навстречу им из замка едет вместительная колымага (везущая домой целыми и невредимыми шестерых почтенных реннских горожан, засвидетельствовавших для Европы важнейший факт: брак французского короля, включая первую брачную ночь, состоялся по доброй воле обеих сторон).
— Госпожа Жанна, замок виден! — сообщила радостно Жаккетта.
Жанна горестно вздохнула, перекрестилась — и на глазах превратилась из испуганной жены беглого оруженосца в блестящую придворную даму, с легким снисхождением взирающую на мир вокруг.