Когда мы оказались на подъездной дорожке у дома Агги, после длинной и тихой поездки — Ник заглушил мотор. Никто из нас не шелохнулся.
— Что случилось на самом деле? — спросила я, комкая окровавленную салфетку на коленях,— С Хизер, я имею в виду.
У Хизер была соответствующая репутация в городе. Все считали ее потаскухой. Я не любила такие ярлыки, учитывая то, что и на меня один повесили. Но, она действительно бросалась на всех подряд, потому я не думала, что Хизер отреагировала так, потому что Ник зашел слишком далеко.
В конце концов это была ее идея пойти к скале. И я не уверена, что ей действительно хотелось бы показать Нику "вид".
— Она не была милой, — сказал он.
— По-отношению к тебе?
— К тебе.
Мои щеки запылали, когда я отвернулась, уставившись в пассажирское окно. Хизер не была моей близкой подругой. Никогда не была. Я могла только представлять, что она нашептала Нику на ухо. Истории о моем публичном припадке, к примеру.
Или о том, как меня перебрасывали из одной приемной семьи в другую. Как меня нашли в школьном туалете в истерике от стерильного запаха хлорки. Хлорка всегда напоминала мне о месте, где меня держали в плену. И ее запах заставлял меня нервничать.
— Что она сказала обо мне? — почти пропищала я.
— Это не важно. И я не верю этому.
— Это, скорее всего, правда.
Он развернулся на своем сидении.
— Не позволяй им задеть себя. Они и представления не имеют о том, что значит быть тобой. Они не знают через что тебе пришлось пройти. Что пришлось увидеть. Они могут только притворяться, что знают. Могут прокручивать самые ужасные сценарии с своем воображении, но это даже приблизительно не то же самое. Ты сильнее всех их вместе взятых.
Глаза жгли непролитые слезы и я прикрыла рот в попытке заглушить рыдание.
— Элизабет? — позвал он.
Я взглянула на него.
На его лице застыл ужас.
— Не нужно, — попросил он.
И я расплакалась.
Я начала рыдать прямо там, в кабине грузовика Ника и не могла остановиться. Я спрятала лицо в руках, смущенная и расстроенная, что позволила им задеть себя, особенно Хизер. Почему меня заботило то, что она обо мне сказала?
— Элизабет? — позвал Ник снова.
Я услышала, как его дверь со скрипом открылась и закрылась через секунду.
Прекрасно. Он ушел. Потому, что кому хотелось бы иметь дело с ревущей особой?
Но, затем моя дверь открылась и Ник потянулся, притягивая меня к своей груди. Его руки обвились вокруг меня и я затихла, хотя слезы побежали еще сильнее и быстрее.
Он притянул мое лицо к изгибу своей шеи. Ничего не сказал, просто позволил мне плакать.
Я совсем потеряла контроль над собой: попытки остановить льющиеся слезы или судорожные рыдания были безуспешны.