– А потом ты просто спрашивал, получили ли они записи?
– Нет. Они бы стали все отрицать, согласен? Поэтому я брал кассету и предлагал им сесть в машину, чтобы послушать новую очень крутую песню. Каждый раз я ждал, как они отреагируют.
– И тогда ты включал одну из записей Ханны?
– Нет. Если они не убегали, то я просто ставил какую-то музыку, – объясняет он. – Первую, что попадалась под руку. А они сидели рядом и думали, какого черта мы слушаем эту ерунду. Но если я оказывался прав, то они сидели со стеклянными глазами, явно думая о чем-то другом.
– Почему же она выбрала тебя? Почему отдала тебе второй экземпляр своей исповеди?
– Не знаю, – отвечает он. – Единственная мысль, которая приходит мне в голову, – потому что я дал ей диктофон. Она думала, что я смогу остаться вне этой истории.
– Тебя нет в списке, но ты все равно один из нас.
– Мне нужно ехать. – Он смотрит в лобовое стекло и потирает руль.
– Я не хотел тебя обидеть. Честно.
– Знаю. Но уже поздно, папа начнет беспокоиться, не сломалась ли у меня машина.
– Что, не хочешь, чтобы он опять ковырялся под капотом? – Открываю дверь, а затем кое-что вспоминаю, прежде чем уйти. – Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал. Можешь поздороваться с мамой?
– Не вопрос.
Просматриваю в телефоне последние вызовы и набираю мамин номер.
– Клэй?
– Привет, мам.
– Клэй, ты где? – Ее голос звучит рассерженно.
– Я же сказал, что, возможно, задержусь.
– Помню. Просто думала, что ты позвонишь раньше.
– Прости, у меня еще есть дела. Скорее всего, придется остаться ночевать у Тони.
Передаю ему трубку.
– Здравствуйте, миссис Дженсен.
Она спрашивает, не пил ли я.
– Нет, мэм. Клянусь.
– Ну, хорошо. Вы же готовите какую-то работу по истории, так?
Я вздрогнул.
– Угу.
Я сказал, что зайду домой перед школой, чтобы переодеться и взять учебники, после чего мы попрощались.
– Где ты собираешься остаться? – спрашивает Тони.
– Не знаю. Может, вернусь домой. Я просто не хочу, чтобы она переживала, если я все-таки не приду.
Тони поворачивает ключ, машина заводится, и он включает фары.
– Хочешь, чтобы я тебя куда-нибудь подвез?
– На этих пленках я здесь. – Я держусь за дверцу и киваю в сторону дома. – Но в любом случае спасибо.
Он опять смотрит прямо перед собой, на дорогу.
– Спасибо тебе, – вместо прощания говорю я.
Я ему благодарен не только за то, что он вот так ездил со мной, а за нечто большее: за то, как он отреагировал, когда я расплакался, как пытался меня рассмешить в самую жуткую ночь в моей жизни.
Приятно осознавать, что кто-то понимает, что я слушаю, через что я сейчас прохожу. И мне становится не так страшно слушать дальше.