Винтовка № 2222? — Еще проще: Керимбаев украл, был изобличен сослуживцами и убит при оказании вооруженного сопротивления.
Московский генерал? — Кроме того, что сгоряча сказал полковник о его причастности к «разборке» — никакого компромата.
Алексей подозревал, что это, конечно, могла быть только верхушка айсберга, но, как говорится, если попал в дерьмо — сиди и не чирикай.
Только больше оставаться в военной прокуратуре он не мог — в армии земля быстро слухами полнится. И замазан Нертов был сильно. Поэтому он отказался писать рапорт о зачислении в кадровый состав (впрочем, шеф и не настаивал на этом). В Дивномайск-20 прокурор послал нового следователя, прибывшего на службу после окончания военного института. Алексей передал ему все дела, посоветовав быть поосторожнее с местными командирами, а сам занялся рутинной работой в части, на территории которой расположилась «контора»: снова ломанные челюсти, общий надзор, бумаги, бумаги, бумаги…
Вскоре пришел и приказ: «Уволить… в связи с окончанием срока службы». Что ж, «пиджаки» — двухгодичники — их судьба такая. Тянули армейскую лямку два года — и по домам. Из 20-и человек, призванных после окончания университета в военную прокуратуру, ни один на сверхсрочную не остался.
…Хмурым июльским утром Ил-62 зашел на посадку в Пулково. У Алексея начиналась новая жизнь…
Глава 2. Если слышишь шип змеи — не волнуйся: здесь свои
Рождество 1997 года Марина встречала одна. Если говорить точно, даже не встречала, а проспала ставший недавно общероссийским праздник, вернувшись с очередного ночного дежурства в больнице. Ее разбудил настойчивый телефонный звонок…
— Ну, что, лапочка? — Прошипело в трубке, — квартирка, понравилась? Пора уж сказать, когда спортом займешься…
И смешок. Такой гаденький, как бы шепотком. Скорее не смешок, а ласковое покряхтывание какое-то, словно на унитазе газетку читает.
— Вы понимаете, — безнадежно пролепетала Марина, — я соберу деньги. Отдам. Правда. Я же не знала… Ну, пожалуйста…
Голос стал больше напоминать змеиный шип:
— Ты, что, не поняла, тварь? Тебе же ясно сказано было: сегодня — стрелка. Теперь должок вырос на двадцать процентов. Братва время потеряла, волновались зря, мерзли на улице. Что молчишь, падаль, ушки детские ждешь в посылочке?..
— Господи, а ребенок-то тут при чем? — Губы уже устали дергаться и слезы начали размазывать тушь по лицу, — ну что же делать, как объяснить этому Змеенышу, что доллары проклятые я ему отдам. Потом сразу же на Украину уеду. И занять-то денег не у кого. Только бы комнату эту несчастную продать побыстрее. Ну, неделю хотя бы. А он еще про проценты какие-то. Кто же столько денег за окна во двор-колодец выложит? Все. Скажу «нет» и трубку брошу. А сама — в РУБОП. Сейчас же. Немедленно…