Сергар вначале не понял, что происходит, думал – на него пролили остатки компота пробегающие мимо подавальщицы, но когда почуял запах, увидел происходящее… Жонжика, громилу ста двадцати килограммов весом, пришлось реанимировать лекарю высшего разряда. У него были сломаны обе руки, выбит глаз, сломана челюсть, разорвана печень и самое главное – оторван член. Напрочь. Под корень.
Сергар сам не помнил, как сумел оторвать такой, в общем-то, крепкий кусок плоти, выдерживающий на весу его хозяина. Были прецеденты. Нашли однажды кайларских разведчиков, пойманных разъездом зеланской конницы. Все были мертвы, кроме одного, умирающего. И все висели именно так.
Был суд, командование пехотинцев вопило, что магам все сходит с рук, что нужно повесить этого наглого негодяя и… ничего нового – обычное противостояние «элитных» частей и «простых трудяг войны», закончившееся по большому счету ничем. Суд определил, что Жонжик повел себя вызывающе, оскорбил честь воина, ну а то, что он понес такой несопоставимый с преступлением ущерб – лишить Сергара Семига одного месячного жалованья, направив деньги на лечение потерпевшего.
Защитник Сергара по окончанию суда сказал: «Славь богов, что, впав в боевое безумие, ты не воспользовался своими магическими способностями и не раскатал этот трактир по бревнышкам, не сжег придурка, не нанес большого ущерба. Иначе тебя никто бы уже не смог защитить!»
Сергар сам не понимал, как сумел сдержаться и не испепелить негодяя, который напрашивался на неприятности весь день перед столкновением. Чего проще запустить в подонка огневкой и разметать его обугленные кишки на все четыре стороны! Видимо, в душе Сергара стоял предохранитель, который уберегал его от использования боевой магии необдуманно, вне поля боя и без команды начальства. Хороший боевой маг не будет развлекаться, разбрасывая огневки по улицам города и по трактирам, выпив лишнюю кружку вина и впав в пьяный раж. Всякое бывало, конечно, но обычно такие маги на воинской службе долго не задерживались.
Усилием воли освободившись от красного тумана ярости, захлестнувшего мозг, Сергар положил руки на голову Маше и влил в нее Силу, укрепив, подправив жизненный тонус, а еще – выведя из беспамятства. Маша застонала, пошевелилась, вдруг замахала руками, не осознавая, где находится, жалобно закричала, заплакала.
– Не надо! Пожалуйста, не надо! Папочка, папа, помоги! Папа! Ой, как больно… как больно! Гады, не трогайте! Гады!
В голосе ее было столько муки, столько душевной и телесной боли, что Сергар не выдержал, ударил кулаком себе по колену, вскочил, забегал по комнате, пытаясь унять яростно бьющееся сердце и взять себя в руки. Остановился, проделал несколько упражнений, готовящих к трансу, только тогда сумел подавить приступ ярости.