Ева не могла поверить, что она способна сомневаться в Джоне. Вопреки здравому смыслу она его любила и доверяла ему, хотя уже более года от него не было вестей.
О них с Джоном никто не знал, даже тетушка Мэри. Джон, виконт Денсон, был сыном графа Лаффа. Когда отец Евы предложил графу породниться, тот запретил сыну жениться. Джон состоял на дипломатической службе и в настоящее время предположительно находился в посольстве в России или, возможно, уже был на пути в Англию. Он обещал, что в марте, по возвращении, сразу же приедет домой и наконец открыто объявит об их тайной помолвке. К тому времени он станет уважаемым дипломатом, важной персоной, и отец будет не в силах помешать ему жениться на своей избраннице. Еще до конца лета они сочетаются браком.
Ева слабо улыбнулась еще одному из соседей, который наклонился к ней, чтобы выразить свои соболезнования и восхищение прекрасной поминальной службой. Все были так добры к ней. Как хорошо иметь друзей, которым ты не безразлична.
Где сейчас, в эту минуту, Джон? Она этого не знала. Они даже не написали друг другу ни одного письма за все долгие месяцы его отсутствия. Нельзя же переписываться мужчине и женщине, когда они не женаты и даже официально не помолвлены. По крайней мере этим, не имея от Джона известий, утешала себя Ева в первые месяцы разлуки. Она не могла написать ему сама, ибо он не дал ей своего адреса. Она все чаще думала, пытаясь отогнать эту мысль, что он мог бы найти способ дать о себе знать, не рискуя ее репутацией. Если бы только он приехал, думала Ева. Если бы в эту минуту она подняла глаза и увидела его на пороге, светловолосого и прекрасного, как всегда беззаботного и уверенного в себе! Но она увидела всего лишь полковника Бедвина, который слушал разглагольствования Сесила.
Странно, полковник явно не пытался от него избавиться. Ева чуть было не рассмеялась, когда он поставил Сесила на место на церковном дворе, и была разочарована, что сейчас он своим вниманием поддерживает в кузене сознание своей значимости. В то же время она была рада тому, что избавлена от необходимости быть любезной с суровым полковником. Она все еще чувствовала бы себя объектом его благодеяний, если бы этот день закончился по-другому.
Ева подошла к краю террасы, чтобы проводить уезжавших Джеймса и Серину Робсон. Помахав им вслед рукой, она вдруг почувствовала себя усталой и страшно одинокой. Она собиралась вернуться в дом, когда из дверей вышли Сесил и тетя Джемайма. Их карета уже подъезжала к дому. С ними был полковник Бедвин. Если не считать смущенной улыбки тети Джемаймы, поспешившей отвести глаза, они не обратили на Еву никакого внимания, словно ее и не существовало.