Он пропустил почти весь обед и пришел только к десерту — достойное завершение паршивого дня. Вопреки правилам, он сел, и никто ему не препятствовал. Все окружающее он видел как через плохо подобранные очки и слышал как через приставленный к стенке стакан. С чего вдруг Пенни на него кинулся? Они учатся не где-нибудь там, а в Брекбиллсе — зачем же вести себя как последняя сволочь?
Квентин собрался все-таки съесть что-нибудь, но первый же кусок шоколадного торта заставил его опрометью ринуться в туалет. Когда его вырвало, он ощутил на себе действие мощного гравитационного поля: стопа незримого великана вдавливала его в холодную грязную плитку.
Очнулся он — если это можно было определить словом «очнулся» — в незнакомой постели с сильной головной болью. Зрение не фокусировалось, мозг сомневался в собственной адекватности. В Брекбиллсе был лазарет, но Квентин раньше в нем не бывал, не знал даже, где он находится. В мир хворых и увечных его привел, видимо, еще один тайный портал.
Мягкие, прохладные женские пальцы что-то делали с его черепом.
Квентин откашлялся, ощутив горький вкус в горле.
— Я вас знаю. Вы работали в «Скорой помощи».
— Ты правильно употребил прошедшее время. Это был разовый выезд, но мне, признаться, понравилось.
— В тот самый день, когда я здесь оказался.
— В тот самый, — подтвердила она. — Хотела удостовериться, что ты попадешь на экзамен.
— А здесь вы что делаете?
— Так, захожу иногда.
— Я вас ни разу не видел.
— Потому что я не хочу, чтобы меня кто-то видел.
Потом он, вероятно, уснул, но женщина никуда не делась, и он продолжил с того же места:
— Мне нравится ваша прическа. — Ее волосы на этот раз были подняты кверху, и лицо выглядело немного иначе. В тот раз она показалась ему совсем молодой, но сейчас, внешне не изменившись, держалась скорее как женщина среднего возраста.
— Да… косички — это уж слишком.
— Тот человек умер на самом деле? Что с ним случилось?
— Ничего. — На переносице у нее прорезалась вертикальная черточка. — Просто взял и умер без особых причин — с людьми такое бывает.
— Я думал, вдруг это как-то связано с моим появлением здесь.
— Ложной скромностью ты не страдаешь. Перевернись на живот.
Квентин повиновался, и она смочила ему чем-то затылок. Ссадину защипало.
— То есть одно к другому отношения не имеет?
— Эта смерть означает не больше, чем любая другая. У меня все — выздоравливай, Квентин. Ты нам нужен в боевой форме.
Он опять лег на спину, закрыл глаза. Подушка успела остыть. Будь он в порядке, постарался бы все-таки докопаться, кто она и какую роль играет в его истории… или он в ее. Но он был далеко не в порядке.