душ.
Она позволила ему довести еѐ до кухонного стола, на который мужчина поставил дымящуюся
тарелку с супом и нарезанные тосты. Мэйсон был поражѐн количеством запеканок, пирогов,
домашней собачьей еды, и даже молока, которое привезли горожане. Каждый день он разговаривал с
Сарой, которая пришла с самым вкусным пирогом в его жизни, о чѐм он тоже не собирался
рассказывать своей помощнице.
Стэнли словно приклеился к ней, и девушка обвила руки вокруг собачьей шеи и держала так,
пока не выслушала счастливые поскуливания пса. Через несколько минут она подняла голову и
вытерла слѐзы.
Билли огляделась.
– Мы не будем есть в столовой?
– Нет, эта комната начинает мне нравиться, – так и было. Комнатка излучала тепло, и в ней
мужчина чувствовал себя хорошо. – Кроме того, отсюда ближе до кухни. Так проще.
– Не могу представить тебя в растянутых штанах и тапочках, – она начала ковыряться в своей
тарелке.
Даже, когда Билли лежала в изголовье кровати, то была прекрасна со своими огромными
карими глазами. Ему не нравились тѐмные фиолетовые тени под ними, которые придавали еѐ взгляду
неосознанный вид, но они скоро исчезнут. В любом случае, на ней отлично смотрелась его футболка.
– Ты должна поесть. Ты похудела на целую тонну, и тебе нужно восстановить фигуру.
Она посмотрела вниз, туго обтянув вокруг себя майку.
– Мне стоит чаще болеть. Тогда, я не буду нуждаться в чудо-таблетке, по крайней мере, пару
недель, – девушка нахмурилась, а потом продолжила, – напомни мне выбросить те пакетики с
помадкой. Хочу сохранить себя худышкой.
– Я куплю тебе ещѐ, если ты их выбросишь, – Мэйсон бегло окинул еѐ взглядом, в надежде,
что она поймѐт – со своимм несколькими фунтами, она выглядела гораздо лучше.
– Спасибо, что присматривал за мной, – произнесла Билли, чуть громче шѐпота. Границы на
секунду разрушились, и он откинулся на спинку стула от эмоций в голосе девушки.
– Всегда пожалуйста, – проскрипел он.
Они ели в тишине.
Закончив с едой, она встала, в еѐ ногах теперь ощущалось больше силы.
– Я пойду, мне нужно принять душ, – сказала Билли.
– Помочь? – в ответ на еѐ румянец он продолжил: – Я уже всѐ у тебя видел.
Она махнула рукой и попыталась избежать его взгляда. Границы снова были установлены на
место.
– Спасибо, но не надо, Кимбал. Я всѐ поняла, – она медленно вышла из комнаты, и Мэйсон
наблюдал, как Стэнли попытался пойти за ней.
Как же его выводили из себя эти стены, которые она возводила. Он сам хотел этого, но всѐ
равно ненавидел их.
– Эй, старичок, – он потрепал шерсть пса, за что был вознаграждѐн тѐплым облизыванием