, и не собирался тебя отпускать.
Никогда ещѐ еѐ так не держали. Никогда до этого.
Джеймс не любил ласку. Он держал еѐ за руку, когда она просила. Но его пальцы не
сплетались с еѐ, а свободно висели. Только она держала их руки сомкнутыми, пока в один день не
уловила раздражение в его взгляде. Тогда девушка отпустила руку мужа, и он тут же засунул еѐ к
себе в карман. Он ненавидел близость. Даже в начале их брака, когда им следовало лежать каждую
ночь в обнимку, они этого не делали. Она пробовала надевать сексуальные пижамы, покупала книги,
от которых становилась взволнованной и влажной, но когда она пыталась проделать это с Джеймсом,
всѐ заканчивалось, так и не начавшись. Ей было больно признавать, что она не привлекала его. Когда
Билли сдалась и перестала просить, Джеймс вздохнул… с облегчением.
– Ты не против, если я отойду назад? – вот чѐрт! На мгновение Билли потерялась в куске
вкуснейшей пастилы, которую не имела права даже пробовать. Она отпрыгнула назад, быстро
сглотнула и положила руку на пылающую шею. Другой рукой она крепко сжала ошейник Стэнли.
– Да, конечно. Прости, не хотела так хвататься за тебя, – промямлила Билли, а в еѐ голосе
появилась нелепая хриплость, как будто она только что первой пробежала Олимпийский марафон.
Девушка обмахивала лицо свободной рукой, при этом сильнее ухватилась за ошейник Стэнли. –
Действительно. Я перегнула палку между отношениями босса и подчиненной. Ты нашел свечи? Если
да, то мне нужна одна, и тебе… хм… чтобы почитать Стэнли или находиться в своей комнате.
Где угодно. Где угодно было бы лучше, чем оставаться здесь, подавленной и желающей
убежать подальше. Глупая, но реальная угроза почти заставила еѐ зареветь во все горло.
Ничего. Ни звука. Лишь гроза насмехалась над ней. Молнии сверкали уже не так близко, но
гром всѐ ещѐ сотрясал окна и стены дома. Она бы предпочла, чтобы сейчас, он называл еѐ Сорок
второй, чем слушать тишину между насмешками грозы.
Она отшатнулась назад так, что упѐрлась прямо в кресло, и ей стало немного больно.
– Ну, ладно, я пойду тогда. Спокойной ночи!
Искра от загоревшейся спички заставила еѐ сощуриться в темноте. Мэйсон зажѐг свечку и
удерживал еѐ. Света, исходившей от тлеющего фитиля было достаточно, чтобы девушка вновь могла
увидеть беспокойство на его лице.
– Оставайся здесь и не двигайся.
– Я – не Стэнли, – прошептала она. Не смотря на грозу, напугавшую еѐ своим остроумием, ей
не понравилось то, что Мэйсон только что на неѐ гаркнул.