– Я уверен, что они скорее выткнут себе вилкой глаз, чем будут смотреть на цыплят,
бегающих вокруг. А что касается козы по имени…
– Этель.
Над ними повисла тишина, как забытые плакаты групп, висящих на двери еѐ спальни.
Мэйсон Кристиан мог показаться расслабленным, но его выдавали плечи и решимость во
взгляде. Она знала, что он не собирался отступать. На мгновение Билли закрыла глаза, а когда
открыла их, то обнаружила, что он смотрит на неѐ.
– Возьмете ли вы в качестве неустойки плазму и внутренние органы? – тихо спросила она.
– Нет.
Ей скрутило живот. Жить с ним двадцать четыре на семь – немыслимо. Она сложила руки на
груди.
– Вы бы хотели, чтобы я на вас работала, зная, что я ненавижу то, что вы собираетесь сделать
с этим местом? Вы хотите, чтобы я работала на вас в течение 12 недель, зная, что я вас ненавижу?
Мэйсон прищурился.
– Мне плевать, нравлюсь я вам или нет, Сорок два, – он произнѐс числительное, медленно
растянув слова, и ладони Билли сжались в кулаки. Мужчина взглянул на еѐ руки, а затем его взгляд
вернулся обратно к ней. – Мы здесь, чтобы выполнить работу. Только это. Мы будем общаться
только по рабочим моментам. Не более. Вот и всѐ. Чувства не имеют значения.
Но разве Мэйсон Кристиан не король очарования? Думай, Билли, думай. Ничего не приходило
на ум. Где же эта машина времени, когда она так нужна? Девушка облизала пересохшие губы.
– У вас есть квартира в Окленде? Вы будете уезжать на выходные? – спросила она.
Пожалуйста, скажи да, пожалуйста, скажи да, пожалуйста, скажи да.
– Нет. У меня нет квартиры. Я живу в домах, в которых занимаюсь ремонтом, прежде чем
перехожу к следующему.
– Отлично, – пробормотала Билли. – Значит, здесь будем только мы? – спросила она слегка
охрипшим голосом.
– Да.
Фан-бл*дь-тастика.
Он посмотрел на записи перед ним и указал ей ручкой присесть. Она неохотно сократила
расстояние между ними. У него зазвонил телефон, и, не взглянув в еѐ сторону, он погрузился в
разговор.
Она позволила своему взгляду пройтись по комнате и поѐжилась. Как же ей пережить
двенадцать недель с этим человеком? Как же ей заставить его передумать? Городские жители убили
бы еѐ, если бы она приняла участие в разрушении дома и земли. Она должна городу за то, что он дал
ей дом в час, когда она и еѐ мать были в беде. Если только… Она выпрямилась в кресле. Если только
она расскажет им о его планах. Как шпион, только без расстрельной команды. Будем надеяться.