– Нет, – мотнул головой Щербаков, – с утра стадо у поповского омута переплыло на ту сторону, сейчас у сторожки пасутся, туда и двинем.
– Хорошо. Костя, давай, – с хитрецой улыбаясь, Брежнев повернулся к Черненко.
Тот протянул Генеральному небольшой аккуратный сверток.
– А с днем рождения тебя, Василий! Ты думал, Леонид Ильич забыл? А вот нет! – протянул он подарок и обнял товарища, – Леонид Ильич все помнит, полковник!
– Служу Советскому Союзу! – вытянулся враз повеселевший егерь.
– А звезду вечером обмоем… – Брежнев довольно потер руки. – Переодеваемся и вперед!
Уже через пятнадцать минут охотники и егеря грузились в лифтованные «Волги». В багажники легла стопка небольших дипломатов с перекусом на вышки: по несколько бутербродов и по четвертушке коньяка в каждом. Егеря сели с ружьями. Еще не так давно это было жестко запрещено, как же – оружие вблизи Генерального у кого-то, кроме сотрудников «девятки»! Однако три года назад, в Крыму, огромный подраненный секач сумел подкрасться к охотникам со спины, и егерь лишь чудом, в прыжке, ногой в спину, успел убрать подопечного с пути мчащегося мстить зверя. У Брежнева оставался только один заряд в штуцере, чтобы остановить разворачивающегося для следующего броска кабана, и он не оплошал. С тех пор порядок и поменяли.
– Ну, все готовы? – Леонид Ильич отчетливо торопился. Глаза его лихорадочно блестели, активно жестикулирующие руки подрагивали. Он был уже во всю околдован охотничьей страстью и волновался так, что казалось невероятным, что сможет попасть в зверя. Однако Андропов знал, что это впечатление ошибочно. На охоте Брежнев отличался молниеносной реакцией и превосходной стрельбой – зверя он клал обычно с первого выстрела.
– Поехали! – азартно скомандовал Генеральный, и охота началась.
Тот же день, поздний вечер.
Московская область, Завидово.
Леонид Ильич не любил мягких кресел и просторных помещений, оттого посиделки после охоты проводились в небольшой комнате. На стульях вдоль длинного стола с трудом бы разместился десяток. Сейчас, впрочем, здесь сидело лишь трое членов Политбюро, остальные деликатно разошлись.
На белой льняной скатерти по обыкновению лежали в блюдах копчености, разные сосисочки и присланные с Украины Щербицким маленькие, на один укус, колбаски. Была рыбка заливная и, непременно, квашеная капуста, очень достойная, с клюквой; чуть дальше стояли соленые хрусткие огурчики, моченые помидорчики и яблоки. Спиртного было мало: сам Генеральный за столом обычно ограничивался двумя-тремя рюмками перцовки, остальные стремились соответствовать.