– Сегодня вечером нам понадобятся три вещи: видеокамера с хорошим увеличением, машина и немного удачи!
– Видеокамера есть, – доложила Антонина Петровна. – Нужно только позвонить Веронике. У нее «Панасоник» последней модели.
– Замечательно!.. Машина у нас тоже есть, не так ли? – Она посмотрела на мужа.
– Машина есть. Но ты сама знаешь, стартер совсем никудышный, и заводится она с десятого, а то и с двадцатого раза. Не подвела бы в самый ответственный момент, – с сомнением сказал Аркадий.
– Хорошо, – решила Валентина. – Мы привлечем к нашей операции Анатолия. Машина у него на ходу, да и с точки зрения закона его участие будет нелишним, ведь именно он ведет дело о гибели Елены Самохиной.
– Значит, предстоит нечто криминальное? – поинтересовался Аркадий.
– Незаконное вторжение в частную жизнь плюс шантаж! – огласила статьи уголовного кодекса инспектор Глушенкова.
– Хорошо хоть не покушение на убийство! Надеюсь, меня в дело возьмете?
– Естественно.
– А меня? – спросила Антонина Петровна.
– И вас тоже. Хорошо бы еще и госпожу удачу завербовать в соучастницы!..
Петр Быстров сидел в глубоком кресле красный как рак. Весь вид его говорил, что он готов лопнуть от негодования. А четверо незваных вечерних гостей – Анатолий Панфилов, Валентина Глушенкова, Аркадий Белов и Антонина Петровна Зименко – готовились отразить очередной натиск хозяина.
– Я вам еще раз повторяю, что никакого опекунства оформлять не буду. И зря вы пытаетесь меня разжалобить! У нас с Еленой был в свое время серьезный разговор, и я ей четко сказал, что не хочу детей. Она не посчиталась с моим мнением и родила. Почему я должен взваливать на себя заботу о ребенке, который был рожден против моей воли? Вы же цивилизованные люди и должны меня понять.
«Цивилизованные люди» понимать его не хотели.
– Вам не придется заботиться о девочке, – в который уже раз убеждал Быстрова Анатолий Панфилов. – Все заботы возьмут на себя Антонина Петровна и ее супруг. Вы будете опекуном только на бумаге!
– Знаю я эти бумажные соглашения, – усмехнулся Быстров. – Дело кончится тем, что через год-другой ребенка спихнут мне, заявив, что раз по документам я ее отец, то мне о ней и заботиться! Кто даст гарантию?..
– Да я на пушечный выстрел тебя к Настеньке не подпущу! – не выдержала Антонина Петровна. – Какие тебе, подонку, еще гарантии нужны?!
– Попрошу оградить меня от оскорблений! Иначе я буду вынужден принять меры!
– Какие еще «меры»? – повысил голос капитан Панфилов. Он схватил Быстрова за грудки. – Какие еще «меры»? Мы у тебя здесь что, взятку вымогаем или чести пытаемся лишить? Мы просим тебя сделать доброе дело для собственной дочери! Слышишь ты, жук навозный! Для твоей родной дочери!