Красная «пятерка» медленно ехала по остывающим от дневного зноя улицам. Хотя других автомобилей на дороге почти не было, стрелка спидометра не доползала до пятидесяти. Казалось, что баталия с Быстровым отняла силы не только у людей, но и у машины.
– Вы теперь на море махнете? – спросил сидевший за рулем Анатолий.
– Наверное… – рассеянно проговорила Валентина. – Аркадий, правда, еще не в отпуске!
– Готов в любой момент, хоть завтра! – отозвался супруг. – Только мне кажется, что дело это надо закончить!
– С Быстровым? – спросила Валентина.
– Да.
– Думаешь, будут какие-то осложнения?
– От такого типа всего можно ждать.
– А вы как думаете, Антонина Петровна?
– Я знаю Петьку давно. По-моему, мы его здорово напугали! В таком состоянии он согласится на что угодно, даже на благородный поступок.
– А что новенького в расследовании обстоятельств гибели Настиной мамы? – спросил Аркадий капитана Панфилова.
– Удалось установить, что перед уходом с работы Елена Васильевна кому-то несколько раз звонила, но так и не дозвонилась. Мы узнали, что на станцию «Вознесенская» она приехала в легковом автомобиле темного цвета. Марку и номер машины пока не установили. Когда Елена Самохина выходила из автомобиля, ее совершенно случайно увидела старушка, которая продает семечки возле платформы. Машина залетела на тротуар рядом с тем местом, где она торговала, потому ей и запомнилась. К сожалению, в автомобильных марках бабушка совершенно не разбирается, а уж о номере и говорить нечего.
– А кто был за рулем, она не рассмотрела?
– Какой-то мужчина.
– И все? Никаких примет?
– Никаких…
– Жаль! – вздохнула Глушенкова.
– Может, это был тот самый, что приходил в палату Насти и шарил в ее вещах? – предположил Аркадий.
– Может… – согласилась Валентина. – Эх, знать бы, что он там искал.
– А почему вы все решили, что он что-то искал в вещах девочки? – вдруг сказал Аркадий.
– А что же он делал?
– Может, он, наоборот, положил туда что-нибудь? Какую-то записку, например, или что-то еще?
– Бомбу с часовым механизмом! – усмехнулся Анатолий.
Но шутку его никто не оценил.
– Который час? – спросила Глушенкова у мужа.
– Без двадцати десять.
– Как думаешь, Настя уже спит?
– Вряд ли…
– Может, заедем?
– Валя, ты что, серьезно? – удивился Панфилов.
– Чем черт не шутит, – ответила Валентина. – Мы ведь не догадались осмотреть Настины вещи после этого происшествия. Вдруг Аркадий прав и «человек-гора» в самом деле что-то подложил?
Не говоря ни слова, Анатолий повернул машину к сороковой больнице.
Уже через пятнадцать минут Анатолий Панфилов и Валентина Глушенкова на правах профессионалов и с позволения маленькой хозяйки внимательно осматривали ее вещи. Сама Настя сидела на коленях Антонины Петровны и внимательно наблюдала за процессом. Еще один участник, можно даже сказать, идейный вдохновитель этого действа – доктор Белов – расхаживал взад-вперед мимо окна, периодически поглядывая на выцветшие занавески. Он давно собирался заменить эти блеклые тряпки, нагоняющие тоску на больных и персонал, но скромный бюджет больницы не позволял это сделать. Заметив на одной из занавесок какое-то насекомое, он попытался стряхнуть его в открытое окно. Но не тут-то было, насекомое держалось крепко. Белов решил действовать более радикально и щелкнул по упрямому насекомому пальцем, но и это не помогло. Тогда он присмотрелся повнимательней и с удивлением обнаружил, что это вовсе не насекомое, а то ли заколка, то ли значок.