Тут Грегори понял, что снова говорит о ее муже… Не о них. Не о том, что она собралась сбежать…
— И оставь эту глупую мысль! — резче, чем собирался проговорил он, поднимаясь с кровати и нависая над ней. — Моя женщина ночью, по холоду… Да еще и с ребенком! Бродить не будет!
— А что будет делать твоя женщина?
— Если ей необходимо время, чтобы подумать… Она… Она будет думать столько, сколько нужно. А потом придет, и объявит мне о своем решении.
— Грегори…
— Хотя мое сердце будет разрываться от боли… — он обнял ее и прижался лбом к ее лбу. — Я приму, если ты захочешь уйти.
— Спасибо тебе.
— Поместье «Серебряные розы» в твоем распоряжении.
— Но… На каком основании?!
— Там хорошо… А весной будет еще лучше. И… ты же хотела начать серию опытов на сведении земной и водной магии.
— У тебя все готово к моему отъезду? — невесело усмехнулась она.
— Да. И… к твоему возвращению — тоже.
* * *
Да… Отправить ее в тайное и безопасное место — самое грамотное решение на этот момент, — размышлял наследник, пристально рассматривая огонь в камине. — Пока все привыкнут к мысли. Пока смирятся…»
Он уговаривал ноющее сердце… Дара уехала…
Хлопанье дверей. Недовольные шаги.
— Грегори! — возмущенный голос матушки. — Потрудись объяснить, что все это значит!
Он поднялся, искренне улыбнулся. И неторопливо проговорил:
— Я выбрал женщину, которая станет моей женой. У нее потрясающий магический потенциал. Она умна, образована. Явно не бесплодна. И… я ее люблю. Мама, мне нужна твоя помощь!
День первый
Она сорвала голос, так кричала, когда ее муж упал от удара в сердце длинного узкого меча.
— Дьявол покинул его, а бог забыл, — проговорил убийца мужа, безразлично вытирая клинок о штору. — Мы взяли замок, господа. Похороните его защитников с почестями. Они дрались достойно.
— А ее куда?
Он скользнул безразличным взглядом по молодой женщине, сжавшейся у стены.
— Заприте где-нибудь, я потом решу, что с нею делать…
— Ненавижу тебя, ненавижу, — прошипела она ему, проходя мимо.
— Ничего, это я как-нибудь переживу, — Безразлично поклонился он ей.
Черные насмешливые глаза проводили женщину и тут же забыли о ней, отдавая короткие и четкие указания снующим по замку воинам.
— Сир, вы знаете, как вас называют местные?
— Просвети меня, мой верный шут.
— «Жажда и боль».
Высокий черноволосый и черноглазый мужчина приподнял брови.
— Вас жаждет любая женщина, но вы приносите им лишь боль.
— Да здесь живут одни поэты, — рассмеялся черноглазый.
— Вы так и не нашли себе достойного врага.
— Кстати, хорошо, что ты напомнил. Возможно, я, наконец-то его нашел…