Глава 4. Демографический вопрос
Разместили девчат, как и договаривались возле нашей легковушки. Двое, включая больную стали спать в самой машине, откинув сиденья, а две других в палатке. В лагере было спокойно, дочь соорудила кучу сторожевых приспособлений из пустых консервных банок, да и во время обустройства я понаделал в месте водопоя разного рода ловушки, выкопал несколько ям, замаскировав их. Зверей поймали немного, но распугали их хорошо. Нечего им тут воду пить. Рядом — вон река — воды навалом — все туда. Наверно звери тоже так решили и покинули наш участок. Большая часть земли уже очищена от кустарника. Часть решили засадить чем-нибудь полезным. Семян особо у нас не было, но был картофель, лук. Попытались посадить также персики и бананы. Не знаю что получится, но лук надежду подавал. По просьбе таких же как и мы «садоводов», Евгений провел ревизию продуктов, которые можно использовать для посева. Оказалось, что много у кого были с собой разные ягоды и фрукты. Так мы разжились косточками слив, абрикосов, алычи, арбузов и дынь. У кого то нашелся виноград и орехи: грецкие и фундук. Даже у кого-то была малина, но ее выбросили «вся раздавилась». Поискав в мусоре, что-то откопали. Все фермеры, как назвали людей, отделившихся от колхоза, да и несколько колхозников тоже стали возделывать участки. Кто-то по указанию Евгения, а кто-то по личной инициативе. Так что жизнь шла своим чередом и без нас. Забегая вперед, скажу, что позже мы обнаружили многое из посаженного нами и в дикой природе. Малина, земляника, орехи — все это росло само в лесах и рощах. Даже одичавшие плодовые деревья сохранила природа. Так что часть героических усилий по сохранению семенного фонда была излишней. На второй день после возвращения заметил, что жена расстроена. На попытки узнать в чем дело, сперва отмалчивалась, потом с обидой заявила — Вот бросишь меня, уйдешь к молодкам. — К каким еще молодкам? — Ну вон, наверху поселились четверо. — С чего ты взяла? — а мысль пробежала — «все таки не выдержали — разболтали — языки без костей!» Стал жену утешать, что никто мне нужен, и никогда и тэ дэ, заодно выпытывая «откуда ветер дует». Но все оказалось несколько неожиданнее и «веселее». — Когда ты ушел, в тот же день пришел Женя и стал со мной беседы вести. Сперва я его чуть не послала, думала он ко мне клеится, а оказалось он тебя сватает. — ??? — Говорит, что подсчитал. Мужчин у нас тут мало, большинство женатые, а поскольку мы может последние люди на Земле, нельзя род прерывать человеческий, нужно мол плодится и размножаться. Много у нас женщин без мужей, поэтому мол многоженства вводить не будем, но мужу не мешай «общаться» и с другими. И даже давай сама подталкивай его на это. — Круто. И как он это себе представляет? — Да вон видимо молодок и поселил у нас, чтобы ты с ними плодился и размножался! — Вряд ли. Молодок скорее в карантин поместили. Боится доктор, думает у Ирки, что-то заразное. И сам в дороге спирт потреблял и руки протирал, и Женька с Ритой тоже. Да и держались они от нас подальше. — А ты, значит, был поближе! — Ну ладно не начинай. Хотя мысль мне нравится — рассмеялся я обняв жену. Она попыталась вырваться, но потом успокоилась, хотя и настроение осталось у нее не очень хорошим. — Не переживай, тут вон полно молодых пацанов, думаю они предпочтут их. — Да сколько там их молодых — один военный, два калеки и пара пьяниц. — Да невысокого мнения ты о них. — А что о них думать, выглядят как наркоманы. Пока тебя не было несколько раз приходили пива просить. — А ты? — Разогнала их. Но по-моему они что-то нашли, потому как бабы говорили, что всегда под газом ходят. А остальные все женатые. — Ну еще та пятерка скоро вернется. — Да что-то там неладно, мы вон слушаем переговоры с горой, ушли на поиски женатые, как ты. Вчера должны были вернуться. Жены уже криком в эфире кричат. Как бы Евгения не прибили они. А ведь он и им небось, про «плодитесь» рассказывал. — Да… Конкурентов все меньше и меньше… — Каких конкурентов? — насторожилась жена — Да на молодок. Шучу я. Думаю, придется опять в поход. — Не нравится мне что-то эти походы. Ты что один здесь спасатель, пусть сам Женька и его Васильич идут. — Ладно, разберемся. Утро вечера…