Затем мы ещё немного пошарились по базару и погрузились в шлюпку. Когда шебека подошла к причалу, невольники под охраной уже ждали нас. На мужиках те же ошейники и бревно. Дети и женщины не связанны. Погрузились быстро, отошли и расковали парней. Пока мы переодевались, Стёпа-кок напоил всех невольников водой с вином.
- Ну, здравствуйте, православные! - подошёл я к ним в своей повседневной одежде. - Меня зовут Антон, а это, - я показал на Кэпа - наш капитан Димыч, прошу любить и жаловать.
Бывшие полоняне сгрудились на палубе, растерянно озираясь.
- Отныне вы все не рабы, а свободные люди. А сейчас вас накормят. - я счел свою миссию выполненной и отошёл к рубке. Меня сменил Стёпа и стал раздавать миски с ухой и ложки. Хлеб поставил перед ними в корзине.
Шебека уже резво бежала под попутным ветром на юг. Время всего 10:30. Обратно до пляжа дошли всего за шесть часов. «Выкупленные» за это время хорошо помылись морской водой, но с «морским» мылом. Пообедали с нами и немного успокоились, слыша кругом, хоть не совсем понятную, но русскую речь и видя на нас православные нательные кресты. Ни я, ни остальные наши их не беспокоили, приставая с расспросами, давая людям время хоть немного освоиться с новым статусом. Около 17-ти пришвартовались к «Мануше» и в два рейса перевезли на шлюпке новых гостей на берег. Они опять столпились отдельной кучкой, озираясь по сторонам.
Я послал, пробегавшего мимо Татьяниного Стёпку за Ольгой и Купой. Оленька подошла первой, через пару минут прикосолапил по песку Иван. Я обратился к новичкам:
- Так вот, славяне! Это Иван Купа, а это Ольга. Он здесь старший над мужчинами, а Оленька командует женщинами и детьми. Прошу их уважать и слушаться.- я надавил голосом. Со всеми вопросами, желаниями и бедами обращайтесь к ним.
- Иван, забирай хлопцев, объясни им наши дела и порядки, и пристрой к делу. - затем повернулся к «старшой»:
- Оленька, на тебе девчата и малята. Объясни им всё, покажи, проследи, чтоб все хорошенько вымылись, вычесались и подстриглись. Ну и про одежду-обувь позаботься. Теперь они все тоже наши и родные. В тесноте, да не в обиде. Забирай людей, старшАя.
На пляже творилась уже привычная деловая суета. Кто-то чистил рыбу и закладывал её в бочки, засаливая. Гребцы с турками облепили заваленную галеру. На песке возле неё уже лежала вторая заготовка для мачты. Мелюзга носилась с кружками, полными ежевики и лесной малины. Швеи шили, сапожники тачали, поварихи колдовали над котлами. Рыбаки бороздили воды залива. Почти все мужики уже были подстрижены и побриты. Я пошёл к «штабной», где благодушествовали Мачо, Туля и Доктор.