Я вздохнула. Если это действительно просто переходный возраст, что же будет дальше? Вдоль всего позвоночника протянется гребень, как у динозавра? Или, может, покроюсь чешуей, как Тампер?
– Так почему, как ты думаешь, демон сбежал?
– Ты пахнешь мною.
– Мм… еще раз?
На его лице появилась кривая ухмылка.
– Ты пропитана моим ароматом. Другие демоны его мигом чуют.
Я подавила желание обнюхать себя.
– Это уникальная особенность демонов, – объяснил он. – Я имею в виду наши запахи. Что-то вроде отпечатков пальцев. Демоны, у которых башка варит, мгновенно распознают мой запах и дают деру.
Я все еще боролась с желанием принюхаться к себе, когда вспомнила, как однажды Зейн сказал, что от меня пахнет Ротом. Внезапно мне открылась природа запаха, витавшего вокруг него.
– От тебя пахнет чем-то сладким и… мускусным.
Его улыбка померкла, и он надолго задержал на мне взгляд.
– А ты пахнешь солнечным светом.
У меня перехватило дыхание. Я понятия не имела, как пахнет солнечный свет, но догадывалась, что чем-то приятным, и еще я подумала о том, как это мило прозвучало в его устах.
Отчего-то смутившись, я протянула руку, поигрывая кончиком правого крыла.
– Я чувствую себя… павлином.
– Возвращаемся к птицам, понимаю. – Выражение его лица смягчилось. – Многие считают павлинов красивыми.
– Как насчет какаду?
Его глаза вспыхнули.
– Я уверен, что некоторые находят красивыми и какаду.
– А голубь?
Он усмехнулся.
– Лейла, ничто в тебе не напоминает мне голубя.
– Буду знать.
Возникла пауза.
– Ты вообще-то видела себя в новом обличье, с тех пор… как произошла эта перемена? Ну, не считая первого раза?
Опустив глаза, я замотала головой.
– Тебе нужно непременно это сделать, и поскорее. Может, тогда ты увидишь то, что вижу я. И что видят все остальные, – тихо произнес Рот. – Потому что ты красивая, Лейла, и хоть я могу говорить это бесконечно, я не часто бросаюсь словами. Я повидал много, очень много красоты. Людей настолько красивых, насколько коварны демоны. Ты затмеваешь всех. И это больше, чем внешняя красота. Я имею в виду твою добродетель. Поверь, ничто, ничто в этом мире даже близко не сравнится с тобой.
О боже, когда я подняла взгляд, мои глаза искрились от счастья, словно в них зажглись все звезды, рассыпанные по небу. Это были самые красивые слова, которые мне когда-либо говорили, и каждой своей клеточкой я знала, что он произносит их искренне. Он верил в них. В этих словах звучала его подлинная сущность.
Прежде чем я успела сформулировать более или менее достойный ответ, явился Кайман с ужином, и Рот включил телевизор. Я вернулась в человеческую форму, и мы накинулись на гамбургеры, куриные крылышки и жареную картошку. Рот сдобрил все острым соусом, даже бургер, чего я раньше за ним не замечала.