— Значит, очень похожи.
Прошло чуть больше года, и они поженились. Родители Марины долго тянули со свадьбой, но, в конце концов, сдались и счастливые молодожёны поселились в новой квартире, которую совместными усилиями выкупили родители новобрачных.
И всё-таки Марина не оказалась Таней. Она была хороша собой, но не было в ней той загадочной непосредственности, той смелой, но чистейшей наивности в порывах. Олег обладал Мариной, а думал о Тане. Он пытался превратить её в Таню, расшевелить, пробудить… Она оставалась милой, послушной, доброй и… спокойно равнодушной. Разумом он понимал, что лучшей жены ему не найти, вот только во сне ему снилась та, которая любила его недолго, но так, что воспоминания не тускнели, а желания приобретали ещё более навязчивый характер.
Марина не хотела сразу беременеть, её родители тоже советовали не спешить, надо, мол, пожить для себя, насытиться свободой от докучливых забот, а потом… лет через пять, шесть… конечно.
Но неожиданно Марина заболела. Часами она бродила по квартире. Отрешённо, вяло и невпопад отвечала на беспокойные вопросы мужа, временами словно погружалась в прострацию. Олег позвонил её родителям. Они тут же приехали на машине и решили отвезти дочь к врачу, а потом, если ничего страшного не обнаружится, на дачу. Олег не возражал. Надо было работать, в его «конторе» не любили филонщиков, да и превращаться в сиделку ему не очень-то и хотелось.
Тёща звонила каждый вечер, сообщала, что с Мариной всё в порядке, она отдыхает. Скоро будет дома. Странно, но сама Марина не стремилась поговорить, а когда он попросил позвать её к телефону, подошла, но разговаривала сонно, отстранённо и почти что нехотя. — «Нормально, да, нет, скоро», — вот и все её слова.
Через несколько дней Олег решил, что дома по вечерам невыносимо скучно и поехал в своё любимое кафе. Нет, Таню он больше не ждал, но многолетняя привычка вдруг всколыхнулась в нём острым ностальгическим пароксизмом. Он решил просто стряхнуть уныние, послушать блюзы и помечтать.
Зазвучал голос Дженис Джоплин. Олег замер, вслушиваясь в её вокальные импровизации. Удивляясь сам себе, принялся вспоминать уже навсегда утраченные волшебные минуты его первой и единственной любви и не поверил своим глазам, когда звякнул колокольчик на двери, и вошла… она. Это была не Марина, тихая и улыбчивая засоня, любительница телевизора и мягкого уюта.
— «Боже, до чего они похожи, — подумал Олег, — и такие разные».
Таня осмотрела зал и замерла словно очарованная, увидев Олега за столиком у окна. Они бросились навстречу друг другу.