— Да в чём же нас можно заподозрить, ма?
— Вот подрастёшь ещё немного, объясню! Одно могу сказать, во-первых, у нас есть средства на жизнь, и немалые! Во-вторых, у нас с тобой теперь разные фамилии!
Девушка посмотрела на неё выпученными от изумления глазами.
— Твоя необузданность, и плохая память — продолжила мать строго, будто не замечая ответной реакции, — да-да! Забыла?! Всё забыла?! Так вот, не позволяет открыть тебе всего! Пока не позволяет! Вот окончишь школу, а поступишь в институт уже с моей фамилией, поняла? А пока…
— А «пока»? Ты «путаешь» следы! Я права?
— Хотя бы и так! Я делаю это для тебя! — уже не кричала, чуть слышно. — Это хорошо, что ты забыла, быстро забыла, почему мы уехали, о том… — снова выкрикнула: — Ты должна жить лучше! Тем паче, — это твой город, здесь твои корни!
— Конечно! Я должна жить лучше! После всего?! — Затем, подняв руки, словно на сцене: — «Какой здесь дух!», — последнюю фразу произнесла, передразнивая мать, услышав эти слова в самый первый день приезда. Присела на диван. — Не люблю здесь никого! Теперь я никому не нужна! Даже тебе! — Снова вскочила, выкрикнула в лицо матери: — Как захочу, так и буду жить!
— Ну, это мы ещё посмотрим! — напряжённо произнесла та. Обе замолчали. У девушки от досады и несправедливости, — так она считала, горели щёки. А мать вся обмякла, побледнела, глаза погасли. Словно на издыхании, но строго и твёрдо, глядя на дочь:
— Сегодня я была в школе! Опять прогулы! Отвечай мне! Где была во время уроков? Аттестат-то думаешь получать? Или — Презрительно, — как твой отец, по той же дорожке?
В ответ — молчание. Что она могла ответить? Рассказать о том, чем всё же, подкупил её, провинциальную, но очень красивую, умную девушку, этот большой, страшно интересный город? О поклонниках, её одноклассниках. Многие из них из семей уважаемых, составляющих партийное руководство и чиновничью элиту города, весьма благополучные. Вот там не знают слова — «дефицит».
Рассказать, как недавно, во время уроков, подвернулся случай побывать дома у одного из них. О том, что её поразило? О мебели, которую видела только в кино, о бое напольных, красного дерева, часов. О набитом деликатесами чужом холодильнике? Или о домработнице? Тихой, услужливой пожилой женщине? Почему же она не имеет ничего подобного? Почему её относят к низшему сословию? И ещё. Кстати, именно теперь, пригодился бы отец. Его присутствие в доме. Но она знала и чувствовала: лучше не упоминать о нём. Короткий намёк, вопрос мог вызвать такую бурю! Сердце мамы может не выдержать, а значит — не надо.