Все тотчас прыгнули на берег, чтобы насладиться заслуженным отдыхом после целого ряда таких разнообразных волнений и опасностей.
Кунье поручили тогда передать Йомби, что он может идти куда хочет, так как уже не опасались погони его соотечественников.
Бедняга нерешительно сделал несколько шагов к лесу, потом вдруг передумал, сел на берегу, и путешественники с удивлением увидали, что из его глаз катились две крупные слезы.
Самые дикие негры, взятые отдельно, когда их дурные инстинкты не подстрекаются, обнаруживают иногда ребяческую чувствительность.
— Ну, — сказал ему Кунье, служа переводчиком Лаеннеку, — разве ты не рад, что можешь возвратиться к твоим?
— Если Йомби воротится в свое племя, Йомби будет съеден.
— Отчего это?
— Оттого, что Йомби обязан был умереть, стараясь отомстить за своих братьев.
От него невозможно было добиться ничего другого, и когда его спросили, что он намерен делать, он ответил, что, будучи взят в плен, он невольник, и должен повиноваться.
— Но белые не могут взять тебя с собою.
— Стало быть, так как у Йомби нет пироги, чтобы ехать по реке, и нет оружия, чтобы идти по лесу и отыскивать себе пищу, Йомби умрет с голоду или будет съеден тиграми.
— Он прав, — вмешался Барте, — и мы не можем бросить его таким образом; позвольте мне взять на себя попечение о нем, любезный проводник.
— Тем охотнее, — ответил Лаеннек, с улыбкой смотревший на эту сцену, — что это может оказаться недурным приобретением: эти негры вообще или совсем добры, или совсем злы, и у них не хватает искусства долго притворяться. Я два дня наблюдаю за ним и думаю, что его можно поставить в категорию добрых. Умея управлять им, а главное, развив в нем большое уважение к себе, вы легко можете сделать из него второго Кунье.
Услышав эти слова, Кунье ответил чванно и комическим тоном, что не может быть никакого сравнения между ним и этой красной головой, которая ела человеческое мясо, и что хорошо, если его можно приручить и сделать товарищем Уале.
Эта выходка рассмешила путешественников, и Йомби решили оставить.
Рабство побежденного в центре Африки — военный закон, не оспариваемый ни одним племенем, и во многих местах тот, кто даст взять себя в плен и потеряет свою свободу, не может более вернуть ее. Поэтому понятно, что пропитанный этим предрассудком фан не хотел вернуться к своим, особенно после смерти своих товарищей. Вернувшись к своим соплеменникам, бедный Йомби был бы вынужден признаться, что белые продержали его несколько дней, и этого одного было достаточно для того, чтобы наложить на него неизгладимое пятно рабства; поэтому с истинной радостью узнал он о решении, принятом относительно его, и когда ему растолковали, что он должен повиноваться Барте, он лег возле него, поставил его правую ногу на свою голову и поклялся на своем языке ловить рыбу и охотиться для него, разводить его костер, всегда наливать в горлянку чистую воду и следовать за ним повсюду.