— Выходим, — заявила она, сделав крутой вираж и насадив на бампер внедорожника нерасторопного черного сержанта с отсутствующей нижней челюстью. — Они не могут переговариваться. Они же мертвы!
— Ты куда? — Нахмурился майор, когда подхватив карабин, проекция его супруги, не обращая внимания на оживившихся мертвецов, уверенно затопала внутрь.
— Да пока они раскачаются, — отмахнулась она. — Я пока сидела на чердаке, навидалась, что к чему. Но вот если будем тут думу думать, то станет и вправду туго. Сожрут.
Последовав совету более опытного в этом вопросе товарища, троица поспешно выбралась из авто, и кое-как вооружившись, поспешила в каменный, хорошо освещенный тоннель. Проход был широкий, но проехать туда на машине не представлялось возможности. Все карты портил аварийный грузовик.
— Долго еще? — Хуже всего приходилось аналитику. Проводник даже не взглянул на пожитки, а Курехин, в силу слабости, мог нести разве что M-16, да самого себя. — Отдуваясь и пыхтя, Семен тащил на себе небольшую, но увесистую сумку с остатками боеприпасов и нескольким запасными стволами, прихваченными Хеллом из убежища на втором этаже.
— Метров триста, — пояснила Светлана, уверенно шагая по ровному бетонному полу. — Потом поворот и допуск по сетчатке глаза.
— Твоя подойдет? — Прищурился Семен, но игровой персонаж даже не потрудился ответить. Все было и так ясно. Подойдет.
Первый, опасный для группы мертвяк появился на пути буквально через тридцать секунд и тут же упал кулем на землю, а майор, довольно улыбаясь, вновь повесил карабин на шею.
— Смотрите на него, — прохрипел обливающийся потом аналитик. — Больно, а стреляет как здоровый.
— Мне лучше, — молвил Всеволод, но увидев огонек радости в глазах Семена, страждущего перебросить часть груза на плечи товарищей, быстро дополнил, — но еще не совсем. Зрение восстанавливает, а вот болевые спазмы могут подступить в любую секунду.
Сканер сетчатки глаза, и как оказалось, отпечатка большого пальца, встретился у первой двери, массивного стального сооружения с прочным бронированным стеклом-окошком за которым явно угадывалось движение.
— Мертвяки, осторожно. — Дождавшись, когда Светлана произведет все манипуляции с хитрой железкой и добротный механизм откроет дверь, убирая её в нишу в скале, Хелл вздернул «Утес» и, поведя стволом, усмехнулся. В эту минуту Курехин готов был поклясться, что на лице виртуальной личности проводника отобразились настоящие человеческие чувства. Такое выражение он видел в бою и не раз. Оно появлялось тогда, когда боец понимал, что дело предстоит нешуточное, но был полностью уверен в себе. Боевой азарт вперемешку с элементарным садизмом превращался в гремучую взрывоопасную смесь.