— Мой приказ. Вон или получите взыскание.
— Есть выйти вон, — вытянулся мужнина.
Они сложили панели с проводами в сумки и исчезли, в полголоса обсуждая, осталось ли еще пиво осталось в кафешке у Леми. Такой обыденный простой разговор. Макс тоже не отказался бы очутиться сейчас за стойкой бара с бутылкой пива в руке.
Марья Курусовна остановилась посреди караулки, дыхание было тяжелым и шумным.
— Не стоит медлить, Грошев, — куратор взмахнул оружием, — Я долго ждал.
— Пятнадцать лет, — улыбнулся парень, — я помню. Лисицын знает, кто подбросил его внучке идею повторить ритуал с камнем? Знает, что его предал друг, а не враг?
— И не жалко тебе детей, Вячеслав? — выпрямилась бабка.
Пуля, выпущенная Куратором, прошла рядом с ее виском, качнув седую, выбившуюся из пучка прядь, и зарылась в стеллаж, расколов кружку. За прошедшие сутки они изрядно проредили запас посуды в бункере.
— Закончили дискуссию, — мужчина шевельнул пистолетом.
Макс подошел к открытой двери хранилища, слыша за спиной сиплое дыхание библиотекарши, и тяжелые шаги Старшего Куратора.
— А что потом? — Грош шел по центральному коридору бункера, — Нас найдут мертвыми? Мы покончим с собой? Я, осознав всю глубину своего аморального поступка, а Марья Курусовна?
— А я неловко упаду, — сказала бабка, — И сверну шею.
— Тогда какой смысл мне туда вас вести? — Макс притормозил, — раз конец все равно один.
— Затем, Грошев. Что пуля в лоб сейчас или потом — это две большие разницы.
Парень вытер лицо скованными впереди руками и свернул в боковое ответвление. С рядов полок на странную процессию безучастно смотрели кубы. Призракам, заключенным в них, было давно уже наплевать на дела живых. Макс остановился на пороге лаборатории. Под ботинками хрупало стекло, он опустил голову, силясь рассмотреть один конкретный осколок.
— Здесь? — Нефедов вошел первым.
Мужчина обернулся и, поймав взгляд парня брошенный на опущенное к полу оружие, перехватил пальцы на рукояти. Язык жестов, простой и понятный. Язык для которого излишни слова. Куратор знал, о чем думает парень, а Макс знал, что тот знает. Нефедов поднял руку и упер дуло студенту в переносицу.
— Я вышибу из твоей башки все дурные мысли разом. Где камень?
— Там, — парень не глядя указал на последнюю скамью.
Пистолет не шевельнулся, мужчина посмотрел на тройку узилищ ожидающих вскрытия.
— Которое?
Макс чуть не ответил «любое».
— Крайнее правое.
Куратор опустил пистолет и, схватив парня за майку, втащил в комнату.
— Баб Маш, бегите — крикнул Грошев, когда Нефедов толкнул его скамье.
Грош налетел на лавку. Металлические кубы чуть звякнули, ударившись друг о друга. Но Макс ничего не почувствовал, ни вони, ни напряжения от скопления энергий. Нечего было чувствовать. Блуждающие умерли во второй раз.