Возвращаясь через Себеж, в числе прочих чиновников, являвшихся ко мне, прибыл и почтмейстер, и на сделанное ему от меня замечание, что он ослушался меня и не явился, когда я его требовал к себе, он мне дал такой неприличный и обманчивый ответ, что я разгорячился, притом, выговоря ему за это, сказал, что я не люблю шутить и что я, привязав его к колесу моего экипажа, довезу его до Витебска, там посажу на гауптвахту и предам суду. Само по себе разумеется, что этой угрозы я не имел в виду, да и не мог исполнить. Но недели через две городничий города Себежа донес мне рапортом, что какой-то чиновник почтового ведомства по распоряжению окружного почт-инспектора прибыл в Себеж и требовал от него, городничего, и от уездного предводителя Медунецкого[539] засвидетельствования, что я ругал почтмейстера неприлично, и спрашивая меня, что ему следует отвечать.
Я приказал, разумеется, чтобы он отвечал на это, что донес мне об этом, а вместе с тем я представил сам это обстоятельство подробно Дьякову. Важно заметить, что предводитель Медунецкий присланному чиновнику дал отзыв, соответственный показанию почтмейстера.
Не останавливаясь в Полоцке, я отправился в Витебск, и когда я увиделся лично с Дьяковым, он от души благодарил меня за окончание этого важного, по его мнению, дела, и между прочим объявил, что все вообще смотрят на начало моих действий с восхищением. Выслушав тоже мою расправу с почтмейстером, он одобрил оную. Между тем от ближайших ко мне чиновников услыхал я, что духовенство на меня уже начинает роптать понемногу, утверждая, что я покровительствую католикам.
В скорости по приезде моем из Симбирска в Витебск по принятому мной обыкновению я отправился в ближайшую к губернаторскому дому церковь, чтобы отслушать там молебен. Это пришлось в церкви Воскресения Христова, где совершалась в то время литургия. Заметив скудость убранства церковного, когда священник поднес мне Святой Крест для лобызания, я спросил, как велик его приход и доволен ли он своим местом. Он отвечал мне, что по недавнему обращению церкви из униатской в православную он недавно еще и сам при оной, но приход его весь состоит из десятка двух дворов ближайших к Витебску деревень, в городе же он прямых для себя прихожан не имеет.
– Ну, так примите меня в число прихожан ваших; я жду скоро к себе старуху мать мою, женщину набожную, но лишенную зрения; часто она не может ездить в храм Божий, а ей нужно бывает помолиться Богу в доме у себя. Согласны ли вы, батюшка, будете каждую субботу совершать у меня в доме всенощную? Я за это определю вам в год двести рублей ассигнациями. Праздничные дни не кладите в счет; вы полюбите мою старуху, и она не будет вам неблагодарна.