Колки, мари, распадки, гривы, прилавки. Крутые взлобки меняются широкими займищами. Глубокие, каменистые ручьи разрезают плотное нагорье. Кедрачи перемешиваются с пихтачами. Более светлый ельник дополняют «голые», лиственничные рябинки, берёзки, перепутавшийся ольшаник. Сколько за день переменится перед глазами охотницы всевозможных картин – знает только один Амака. Было бы трудно, даже очень тяжело, пройти весь этот путь на ногах. Но четвероногий друг Ухтырь, кажется, даже не замечает препятствий, спокойно, мягко, уверенно несёт лёгкое тело своей хозяйки.
Но и его силам когда-то приходит конец. Нудная усталость заполняет крепкое, выносливое тело оленя. Когда-то и ему будет нужен отдых. Ченка понимает, чувствует, что пора возвращаться на стойбище. Сегодня день был особенно удачным. В потке девушки один аскыр и пятнадцать белок. За весь месяц у неё никогда не выходило более десяти белок в день. Ну а уж соболь – это вообще редкая удача.
Ченка остановила оленя на разрежённом, открытом месте, осмотрелась. Вокруг все хорошо знакомо. Внизу шумит Туманиха. Напротив за речкой – Грязный ключ. Там охотятся братья Вороховы: Егор и Григорий. Позади, за спиной, крутосклонный белок. Где-то там наверху её отец – Загбой, с собаками промышляет соболей.
До озера ехать недалеко, один короткий переход. Стоит только пропеть три маленьких песни о сегодняшней охоте, и перед тобой откроется озеро, чум, тепло костра, сытная, наваристая сохатина. Вот только надо объехать небольшой завал, спуститься к реке, потом повернуть налево и направить Ухтыря вниз по течению Туманихи.
На крутом, обрывистом берегу перед шумным руслом Ченка увидела глубокую канаву. Параллельно её передвижению с горы к реке спустился медведь. В первые секунды девушка не обратила на след особого внимания. Что в том такого, что по тайге бродит дядюшка амикан? Здесь, в кедровниках, следы зверя встречаются довольно часто. Даже более того, иногда охотнице казалось, что сюда, в долину Трёхозерья, на орех собрались все медведи тайги. Отпечатки когтистых лап топтали урочище везде и всюду, встречались практически на каждом шагу, и под каждым кедром – остатки переработанного желудком ореха.
Для человека или копытного зверя в это время года медведь не представляет практически никакой опасности. Изобилие корма делает амикана этаким добродушным, миролюбивым увальнем, игнорирующим прямой контакт с разумным существом. Встречи Ченки и медведя, конечно же, были. Раз или два в неделю она сталкивалась со зверем, иной раз очень даже близко. Но эти встречи были случайны, в результате – амикан старался тут же убежать с глаз долой. В большинстве случаев хозяин тайги, услышав или почуяв приближение человека, заблаговременно уступал дорогу.