Шатун лежал на животе на подогнутых лапах. Большая голова покоилась на кряжистых «руках». Нос был прикрыт мозолистым ступаком. Глубокое, шумное дыхание медведя говорило о его спокойном состоянии. Нервно подрагивающие, «стоящие» уши не слышали шагов крадущихся охотников. Впалые, «лысые», с редкой летней шкурой бока шатуна чётко обозначили дугообразные ребра. При частом дыхании внутри зверя что-то хрипело, булькало, что очень напоминало игру неумелого гармониста на старой, затырканной тульской двухрядке. Он был настолько худым и облезлым, что его вполне можно было сравнить с летней норкой, только что выпрыгнувшей из воды на берег. По всей вероятности, какая-то внутренняя боль, мучения и голод утомили зверя, и он, насытившись лёгкой добычей, тут же отключился от реального мира и уснул крепким сном.
Быстро оценив ситуацию, Ченка посмотрела в сторону Егора. Надо было срочно предупредить его о медведе, но, как назло, тот скрылся в густом пихтаче и был вне видимости. Осторожные, крадущиеся шаги охотника едва доносились до девичьих ушей, что говорило о том, что русский проходит зверя намного дальше стороной. Ещё какое-то мгновение, и он пройдёт шатуна, подставит спину. А зверь, конечно же, не упустит возможности для очередного нападения.
Мысли Ченки мечутся в хаотическом вихре: что делать? Сейчас медведь услышит Егора, проснётся, и тогда… Надо предупредить русского, чтобы тот встал за дерево, обезопасил свою жизнь. Но как это сделать? Крикнуть? Щёлкнуть сучком? Но тогда будет упущена возможность для меткого, точного выстрела. Пока шатун спит, он уязвим. В него легко прицелиться. Намного труднее будет попасть в мечущуюся, прыгающую массу. Тем более что для него небольшая пулька из малокалиберной винтовки?
Более не раздумывая, Ченка вскинула ружьё к плечу, совместила мушку с прорезью, подвела к голове зверя. Шатун лежит хорошо, в каких-то пятнадцати шагах, боком. Лучше не надо! Вполне возможно, что удастся его убить с первого выстрела.
Затаила дыхание, медленно потянула ствол к убойному месту, за круглое ухо, на ладонь пониже от загривка и плавно надавила на спусковой крючок. И уже ничего не смогла сделать в то мгновение, когда вдруг увидела, что голова зверя резко дернулась вверх.
Сухой хлопок, очень напоминающий треск развалившейся под топором чурки, наполнил ближайшее пространство. Ченка замерла от страха: она видела, как медведь быстро приподнялся на передних лапах и закрутил носом. Девушка осторожно скользнула за колодину, стала торопливо забивать в винтовку новый заряд. Но и за зверем следит краем глаза. Она поняла, что промахнулась. И дальнейшее было непредсказуемо, как ветер в горах.