— Она послала за мной своего карлика — Пепи, как они его зовут. Где эта маленькая обезьянка? Он скажет вам.
Словно по зову одного из меньших дьяволов Пепи появился за воротами.
— Эй, эй, это тот человек, — сказал он. — Пропусти их, Амес.
— По виду это не команда купца, — сказал капитан. — Они видели множество битв, и я держу пари, что большинство из них они сами и начали.
— Конечно, нам приходилось биться! — прорычал Тоас с возмущением. — Невозможно быть гордым моряком, не рискуя в лиге от берега быть схваченным кем-нибудь из пиратов. Когда ваш дорогой фараон собирается что-то сделать, чтобы защитить порядочных людей, а? Ну, позволь мне пройти, я не могу весь день стоять и спорить.
Амес упрямо покачал головой.
— Господин Эй велел быть особенно осторожным в отношении разбойников. Сейчас неспокойные времена.
— Пять мужчин и женщина — грабить царицу всего Египта! — усмехнулся Пепи. — Ну, если бы все солдаты были твоего калибра, Амес, я посмел бы сказать, что это возможно.
— Что здесь собирается делать женщина?
В глазах у Пепи заплясали хитрые огоньки.
— Она будет демонстрировать применение некоторых иностранных вещей из косметики, так?
Амес хихикнул.
— Я не думаю, что госпоже Анхсенамен нужно заботиться о себе больше, чем остальным. Однако, пусти их, пусти их.
— «Будто ветер подул», — подумал Тоас, как только они вошли внутрь. Ну, он мог это предвидеть. Ненависть жречества Амена к Эхнатону не умерла вместе с человеком, и теперь, поскольку они не могли найти применения его дочери, жене Тутанхамона, им было бы слишком приятно избавиться от нее.
Кровь Фараона в Египте священна, и для простых людей мысль, что даже женское дитя династии может быть убито, была худшим из богохульств. Но знание того, что Анхсенамен нужно было спокойно убрать с пути, стало, кажется, главным для изощренного двора, и, казалось, никто об этом не беспокоился. Действительно, старые времена прошли.
Он свирепо прожужжал карлику:
— Ты соврал мне насчет стражников, которые идут по моему следу. Мне не нужно было этого делать!
Пепи пожал плечами и состроил гримасу.
— Ну, может, и так. Но это будет правдой, как только мы выйдем из этого большого дома, так что я действительно не врал. Я лишь отчасти предупредил о факте.
— Ах ты, проклятый, я ведь могу сейчас же уйти…
— Попробуй, и посмотрим, что получится. Я закричу: «Кровавый убийца», да. Моя госпожа будет отрицать, что знает тебя. В Египте с разбойниками не церемонятся. Нет, нет, мой господин Тоас, тебе лучше остаться верным нам и заработать награду, которую мы тебе обещали.