– Подождите минутку, – ответил банкир, – у меня есть к вам предложение. Один глаз у меня искусственный, и если вы скажете мне какой, то я дам вам денег.
– Левый, – моментально ответил проситель.
Банкир очень удивился.
– Этого никто не знает. Как вы угадали?
– Это легко. В вашем левом глазу я на секунду заметил проблеск сочувствия, поэтому и решил, что он искусственный.
Уильяму Манну очень нравился этот анекдот. Нельзя вести дела, руководствуясь сочувствием. И, пока другие банки в Канаде и Соединенных Штатах валились, словно кегли, банк Уильяма Манна все более процветал. Философия Манна была простой: никаких ссуд для начинающих бизнесменов, никаких инвестиций в сомнительные предприятия, никаких ссуд соседям, чьи дети могут нуждаться в операции.
Манн с глубоким уважением относился к банковской системе Швейцарии, а цюрихских банкиров считал самыми лучшими. Поэтому в один прекрасный день он решил отправиться в Швейцарию поговорить с некоторыми из банкиров, научиться у них чему-нибудь, чего он мог еще не знать и что помогло бы ему выжимать еще больше американских центов из канадских долларов. Встретили его в Швейцарии очень любезно, но он так и не почерпнул там для себя ничего нового. Его собственные методы были превосходными, о чем ему без колебания и сообщили швейцарские банкиры.
В день отъезда Манн решил съездить в туристическую поездку в Альпы. Он нашел поездку скучной, и, хотя пейзажи были привлекательными, они были ничуть не лучше пейзажей в окрестностях Форт-Смита. Один из пассажиров, какой-то техасец, попытался уговорить его дать ему ссуду, чтобы спасти от банкротства свое ранчо, но он рассмеялся американцу в лицо. Единственное, что привлекло его внимание в этой поездке, так это падение так называемой летающей тарелки. Уильям, конечно, не поверил в реальность происходящего, он был уверен, что все это было подстроено швейцарскими властями с целью привлечения туристов. Ему приходилось бывать в Диснейленде, он видел там подобные штуки, которые казались настоящими, но на деле оказывались фальшивкой.
Уильям Манн с радостью покинул Швейцарию и вернулся домой.
Рабочий день банкира был расписан строго по минутам, и, когда секретарша сообщила, что его хочет видеть какой-то человек, первой мыслью Манна было не принимать его.
– Что ему нужно? – спросил он.
– Он говорит, что хочет взять у вас интервью. Он пишет статью о банкирах.
Это в корне меняло дело, известность всегда была на пользу бизнесу. Уильям Манн поправил пиджак, пригладил волосы и сказал секретарше:
– Просите.
Посетитель был американцем, хорошо одет, и это должно было означать, что он работает в крупном журнале или газете.