— Ты не понимаешь, — сказала она тихо.
— Всё равно. Но ты говоришь, что семья Джордана не общалась с ним всё это время?
— Да.
— Так какого чёрта он живёт с ними сейчас, если они до сих пор ненавидят его?
Мама вздохнула.
— Я думала, что это поможет им восстановиться. Снова собрать семью вместе. Я уверена, что через некоторое время так и будет.
Даже когда она произносила эти слова, они звучали совсем неубедительно. И принимая во внимание то, что сказал Джордан, я не думаю, что время что-то сильно изменит.
— Он тоже ранен и уязвим, теперь ты видишь, почему я не хочу, чтобы ты связывалась с ним.
Я резко подняла голову при этих словах.
— Эм, не очень. Всё, что ты мне сказала, так это то, что Штат заявляет, что он больше не является угрозой для общества, но все здесь обращаются с ним, как с прокаженным.
— Я знаю, — признала мама. — Это очень трудно…для всех. Майкла все любили и уважали, а возвращение Джордана, ну…раскрыло много ран, пробудило много плохих воспоминаний. — Она покачала головой. — Я понимаю, Майкл был школьным квотербеком, и у него впереди был колледж со стипендией. Он собирался прославить этот город. Ты знаешь, как Техас относится к футболу. И много людей потеряли друга в тот день, когда он умер. Это нанесло ущерб всему обществу. Некоторые люди до сих пор скорбят.
— О да? Но те «добрые люди» обращаются с его братом, как с дерьмом.
— Ты не понимаешь.
— Это потому что ты мне не рассказываешь всей истории целиком!
Она медленно кивнула:
— Я все ещё продолжаю надеяться, что так будет легче для всех.
— Так, как так получилось, что он работает на тебя?
— Ему нужна была работа, чтобы выполнить требования условно-досрочного освобождения…
— И дай мне догадаться: никто здесь не брал его на работу?
Она снова вздохнула:
— Нет. Боюсь, что нет. Хотя, я всё ещё продолжаю надеяться. Я даю ему работу то здесь, то там. Он разбирается в машинах. Я уверена, что хорошая автомастерская могла бы взять такого человека, как он. Я не сдаюсь. Ну а пока, я подумала, что он мог бы поработать на моём заднем дворе. А то там творится какая-то дикость.
— Я думаю, что ты ведёшь проигрышную борьбу, пытаясь устроить его на работу, мам. Я знаю, что все люди у тебя попадают под презумпцию невиновности, и я считаю, что это вроде как круто, но большинство людей любят смотреть сверху вниз, и, обслуживая их, Джордан никак не помогает себе.
Она улыбнулась:
— Ты похожа на меня больше, чем хочешь это признавать.
— Что?
— Ты тоже любишь оправдывать людей.
Неохотная улыбка подкралась к моему лицу.
— Да, тут ты уделала меня.