– Думаешь, скоро вернутся другие драконы? – спросил он.
– Конечно. Дорога открыта. Всего лишь вопрос времени – и желания драконов.
– Не представляю, к чему это может привести.
– Боишься за скот? Драконы хорошо питаются, когда создают огонь.
Акелон покачал головой. Даже выспавшись, он не чувствовал себя отдохнувшим, и уткнулся лбом в плечо Шайонары.
– Ты же видела, как один единственный дракон играючи взял город, который никогда никому не сдавался. А теперь представь, что будет, если соберется пять драконов? А если они будут на стороне одного королевства? А если не на нашей стороне?
Акелону захотелось вскочить и начать нервно ходить по комнате, но он с трудом удержал себя. Будто воочию, владыка Седьмого дома видел, как у одного из других домов появляется подобная сила. И ставит на колени всех. Ведь что можно будет противопоставить пятерке драконов?
– Не думаю, что этих существ так просто поставить на службу, – прохладные пальцы Шайонары прошлись по щеке Акелона. – Мы не знаем, что за договор у дракона с Акрином. И будет ли вообще дракон на чьей-то стороне. Древние легенды говорят, они предпочитали держаться в стороне.
Акелон мало помнил о подобных легендах. Они с Кэртаром всегда предпочитали сбегать из-под контроля нянек, а не слушать их истории. Теперь это представлялось весьма опрометчивым.
Он жалел о том, что не успел перекинуться с Акрином хотя бы парой слов. Когда они захватили дворец, дракон все еще летал над городом и, как говорили, на его шее видели человеческую фигурку. Теперь маг уже наверняка в замке и стоит поговорить с ним как можно быстрее.
Не только Акелон мечтал о встрече с Акрином. Не меньшим желанием горела и Артея, нанятая госпожа Терновника, которая полагала, что вместе с Деррином они честно отработали свои деньги. По крайней мере, в бою они смело шли вперед, и от магии полегло достаточно вражеских воинов.
Артея с Деррином заняли большие покои, драпированные алой тканью, со множеством дорогих, но безвкусных гобеленов. Женщина не стала выяснять, но похоже, здесь жил сам узурпатор. Подобные мелочи мало интересовали Артею: главное, комнаты ей подходили.
Она сидела перед массивным зеркалом в тронутой временем раме и примеряла одни сережки за другими.
– Как думаешь, он уже проснулся?
Артея глянула на зеркальное отражение Деррина. Совершенно невозмутимый, он стоял за ее спиной.
– Нет.
Женщина пожала плечами. Раз Деррин говорит, что нет, значит нет. Его чутью она не просто доверяла – знала, это чутье никогда не ошибается. Деррин говорил мало, но, когда он говорил, его словам стоило доверять.