- Довольно миленько у тебя,- сказала Вика,- вот только кроватку могла бы поставить пошире, хотя бы полутораспальную.
- Привыкла я на разведкрейсере к узкой койке. Да и много ли мне места надо?- усмехнулась Маша.
- А почему насчёт подарочка не спрашиваешь? Что вы мне, гости дорогие, на день рождения вручить хотите?- продолжала ёрничать Вика.
Маша смутилась:
- Не собиралась я отмечать день рождения. Никого не пригласила. Вот и подарков мне не положено. Хватит с меня и цветов.
- Нет уж, без подарков дня рождения не бывает,- безапелляционно заявила Вика,- пойдём-ка в гостиную.
В гостиной стоял компьютерный стол с компьютерным креслом и, понятно, с компьютером. Журнальный стол возле дивана, а рядом - простое кожаное кресло. Ещё был огромный книжный шкаф, набитый книгами, и стеллаж с книгами. Спартанская обстановка. Но со вкусом.
На журнальный стол Вика положила большой толстый свёрток, который мы принесли с собой. Он был перевязан лентой с большим бантом.
- Распаковывай,- приказала Вика Маше.
Маша развязала бант, развернула упаковочную цветную плёнку. Под ней был рулон из ткани. Саблина размотала ткань, которой было довольно много.
- Ткань для того, чтобы ты сразу не догадалась, что внутри. Можешь пустить её на шторы или ещё куда-нибудь,- пояснила Вика.
А под тканью была сабля в ножнах. На ножнах, украшенных голубой эмалью и бирюзой было золотом выгравировано: "Машеньке Саблиной в день рождения". Сабля представляла собой почти точную копию той ханской сабли, которую Маше пришлось выбросить во время нашего первого совместного хронорейда. По памяти я нарисовал эскиз для кузнеца-оружейника и кузнец постарался на славу. Навершие эфеса, как и на ханской сабле, украшали два крупных рубина, а гарда была усыпана мелкими аметистами. Маша вынула из ножен, слегка отливающий синевой, зеркальный клинок с канавкой для стока крови и восхищённо ахнула:
- Экая красотища!
- Сейчас посмотришь, на что эта сабля годится,- изрекла Вика, доставая из свёртка здоровенный, толстый гвоздь, деревянный брусок и платочек из кисеи. Положив гвоздь на брусок, примостила на край журнального стола.
- Руби гвоздь, только без всякой ци, а то столик свой прорубишь.
Маша сделала круговой замах рукой и, без особых усилий, опустила саблю на гвоздь. Гвоздь и брусок, подложенный под него, развалились на две части каждый. Только мастерство владения саблей позволило Маше вовремя остановить удар. На журнальном столике осталась лишь небольшая царапина.
Маша внимательно осмотрела клинок. Конечно, ни малейшей зазубринки на нём не было.