— Ничего, — отвечаю я. — Наверное, скривилась из-за горчицы.
— Нет, — качает он головой. — Вы давно уже грустите. Думаете, я старый пень и
ничего не замечаю? Это не так. — Он стучит пальцем по виску. — Что случилось?
Какой смысл врать? Кому от этого лучше? Правила приличия учат нас не
обсуждать личные и болезненные темы на людях, но кому из нас двоих есть дело до
приличий? Этот мужчина скучает, а я страдаю. Может, рассказав ему о своих страданиях,
я хоть чуть их облегчу. Может, и он чуть меньше будет скучать.
— У меня умер муж, — говорю я. Как ни в чем ни бывало, пытаясь сгладить
остроту затронутой темы.
— Оу, — удивленно реагирует мистер Каллахан. — Мне больно это слышать. Это
интересно, как я и просил, но ужасно. Я не знал, что вы были замужем.
— Вы видели моего мужа. Несколько месяцев назад.
— Я помню. Просто не знал, что вы были женаты.
— Мы поженились незадолго до того, как он умер.
— Это ужасно, — повторяет мистер Каллахан и берет меня за руку. Этот жест
слишком интимный, чтобы я чувствовала определенную неловкость, но не неприятный. —
Мне так жаль, Элси. Вам, должно быть, сейчас так тяжело.
Я пожимаю плечами и тут же жалею об этом. Как можно пожимать плечами, когда
разговор касается Бена?
— Да, — признаюсь я. — Мне тяжело.
— Вас поэтому некоторое время не было в библиотеке? — спрашивает мистер
Каллахан, и, наверное, я выдаю лицом свое удивление, потому что он добавляет: — Вы
здесь моя любимица, и я прихожу сюда каждый день. Думаете, я не заметил бы, что моя
любимица куда-то пропала?
Улыбнувшись, я откусываю свой сэндвич.
— Я знаю вас не очень хорошо, Элси, — продолжает он. — Но вот что я знаю: вы
— боец. В вас есть смелость. Дерзость. Как хотите это назовите.
— Спасибо, мистер Каллахан. — Он неодобрительно приподнимает бровь, и я тут
же поправляюсь: — Джордж.
— Не за что. Такой я вас вижу. И вы обязательно оправитесь. Вы, вероятно, в это не
верите, но я вам точно говорю — однажды вы оглянитесь на свое прошлое и подумаете:
«Слава богу, этот период прошел. Я справилась и смогла его пережить». Говорю вам: так
и будет.
Мне это кажется сомнительным, и я чувствую, что сомнения отражаются на моем
лице. Чувствую, как опускаются уголки моих губ.
— Вы не верите мне, да? — спрашивает мистер Каллахан, впервые беря в руки свой
сэндвич.
— Скорее, нет, Джордж, — улыбаюсь я. — И даже не уверена, что этого хочу.
— Вы так молоды, Элси! Мне восемьдесят шесть лет. Я родился еще до Великой
Депрессии.17 Вы только представьте себе это! А ведь во время Великой Депрессии никто и