плечом о косяк и не чувствую боли. Подхожу к постели со своей стороны и понимаю, что
всё еще ощущаю его запах. Он остался на белье. Я хватаю подушку со стороны постели
Бена и, давясь слезами, вдыхаю его запах. Потом иду в кухню, где Анна наливает мне
стакан воды. Прохожу мимо нее с подушкой в руке, достаю чистый мешок для мусора и
засовываю в него подушку. Я крепко завязываю мешок, узел за узлом, пока он не рвется и
не падает на кухонный пол.
— Что ты делаешь? — спрашивает меня Анна.
— Она пахнет Беном, — отвечаю я. — Не хочу, чтобы запах испарился. Хочу
сохранить его.
— Не думаю, что у тебя это получится, — мягко замечает подруга.
— Пошла ты, — огрызаюсь я и возвращаюсь в спальню.
Упав на свою подушку, я начинаю плакать. Ненавижу то, во что произошедшее
превратило меня. Я никогда никого не посылала, тем более — Анну.
Мне было семнадцать, когда она стала моей лучшей подругой. Мы познакомились
в первый учебный день в университете, в столовой. Мне не с кем было сесть, а ей не
хотелось сидеть с каким-то парнем. Мы поняли друг друга с полувзгляда. Когда она
решила переехать в Лос-Анджелес, чтобы стать актрисой, я поехала с ней. Не потому что
11
любила этот город, я в нем никогда не была, а потому что любила ее. Анна тогда сказала
мне:
— Едем со мной, ты можешь где угодно работать библиотекарем.
И она была абсолютно права.
И вот, девять лет спустя, она не спускает с меня глаз, словно я готова в любую
секунду вскрыть себе вены. Если бы я была в себе, то сказала бы, что это и есть самая
настоящая дружба, но мне не до этого сейчас. Мне сейчас не до чего.
Анна заходит с двумя таблетками и стаканом воды.
— Я нашла их в твоей аптечке, — говорит она.
Я перевожу на них взгляд. Это викодин, он остался с прошлого месяца, когда у
Бена случился спазм спинных мышц. Он выпил всего пару этих таблеток. Видно, считал,
что если будет их принимать, то выставит себя слабаком.
Я без вопросов беру их из руки Анны и проглатываю.
— Спасибо.
Она подтыкает вокруг меня одеяло и уходит спать на диван. Я рада, что она не
попыталась лечь рядом со мной. Не хочу, чтобы ее запах перебил запах Бена. Глаза жжет
от слез, тело ослабло, мозг нуждается в викодиновой отключке. Начав клевать носом, я
сдвигаюсь на сторону Бена.
— Я тебя люблю, — сонно шепчу я, и впервые эти слова некому услышать.
Просыпаюсь я с тяжелой как с похмелья головой. Тянусь к руке Бена, как делаю
каждое утро, но ощущаю пустоту. Моя первая мысль — он в ванной или готовит мне