* * *
Для Людмилы настали поистине тяжелые дни. Ощущая себя персоной нон грата в особняке Леонтьева, она изо всех сил старалась не пасть духом и по возможности не показываться на глаза матери Виктора.
Общение с Оксаной, которое и раньше нельзя было назвать идеальным, окончательно сошло на нет.
Теперь Алимова проводила время исключительно со счастливой Ниночкой. Даже за обедом они сидели в столовой вдвоем. Алла с Оксаной наотрез отказывались находиться с «нахалкой» в одном помещении.
Виктор был не в силах переубедить мать. Доказывать Алле, что Людмила совсем не меркантильная особа, охотящаяся за состояние Леонтьева, было делом гиблым. В один из разговоров с сыном Леонтьева заявила:
— Ты попался, попался в ее ловко расставленные сети. Она тебя охмурила, а теперь обхаживает Нинку.
— Мы с тобой неоднократно говорили на эту тему. Я не собираюсь толочь воду в ступе.
— Сынок, — Алла Леонидовна дотронулась до затылка, — опомнись. Не делай глупостей, хотя бы раз в жизни прислушайся к моим словам. Я ведь желаю тебе добра.
— Добра? А что в твоем понимании есть добро, мама?
— Хочу, чтобы мой сын был счастлив и ему не пришлось в будущем горько жалеть о содеянном.
— Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что раньше позволял тебе вмешиваться в мою жизнь. Вспомни наш брак с Татьяной. Ты же постоянно влезала в наши отношения. Давала советы, учила, как правильно жить, что делать и чего не делать.
— Я действовала из благих побуждений.
— Не уверен. Так же как не уверен сейчас в твоей искренности. Я взрослый человек, вдовец, у меня две дочери. Неужели ты считаешь, что я буду жить твоим умом?
— Не искажай мои слова, — злилась Алла. Теперь она приложила руку к груди. — Ох, сердце в последнее время пошаливает. И головные боли донимают.
— Если у тебя проблемы со здоровьем, я могу устроить тебя в клинику.
Не ожидавшая услышать подобного, Леонтьева замерла:
— Что? А ну, повтори.
— Прекрати разыгрывать спектакль. Болит сердце — ложись в больницу. На меня твои уловки не действуют. Нравится тебе или нет, Милка станет моей женой. И лучше тебе смириться с этим, в противном случае…
— Интересно, что же будет в противном случае?
— В городе у нас есть трехкомнатная квартира, возможно, тебе там будет намного лучше.
Алла выдвинула последний и, как ей казалось, самый веский аргумент:
— А Оксана? Меня ни в грош не ставишь, подумай о дочери. Она убита горем.
— Не драматизируй. Оксана придет в норму раньше, чем ты думаешь.
Алла Леонидовна выбежала из кабинета. Упоминание о московской трешке пришлось ей не по душе.