– Лео, дружище! Безумно рад тебя видеть! Какая встреча! Просто глазам не поверил!
Я отстраненно улыбался, напряженно наблюдая за приближением Елизаветы-Марии. Несмотря на слепоту, она без каких-либо сложностей пересекала заполненный пассажирами зал, и объяснялось это вовсе не ловкостью обращения с тростью. Люди освобождали суккубу дорогу, даже не отдавая себе в этом отчет.
Я смотрел на Елизавету-Марию, Елизавета-Мария смотрела на меня, и взгляд слепых глаз жег из-под вуали почище каленого железа.
– Ну и здоров же ты стал! Даже решил, что обознался, но походка все та же. – Поэт напоследок хлопнул меня по плечу, отступил на шаг назад и посмотрел на Лили. – Лео, представишь свою спутницу?
– Лилиана Монтегю, – произнес я без всякой охоты.
– Альберт Брандт, – слегка поклонился поэт, нахлобучил на голову шляпу и указал на суккуба. – Елизавета-Мария, моя супруга.
– Очень приятно, – несколько растерянно улыбнулась Лили, но сразу взяла себя в руки и рассмеялась. – Не спрашиваю, тот ли вы самый Альберт Брандт! Мне доводилось слышать о вашем сходстве с Ван Гогом, но не думала, что оно столь поразительно!
– Сходство? – фыркнул Альбрет. – Нет никакого сходства! У меня же два уха! Но если вы имеете в виду «Автопортрет с палитрой», то да, общие черты присутствуют. Скажу по секрету, мы с ним дальние родственники.
– Ты с ним – просто одно лицо, – произнесла Елизавета-Мария, беря поэта под руку.
– Как скажешь, дорогая.
Я нервно поежился и обернулся к выходу.
– Быть может, продолжим разговор на улице?
– Ну уж нет! – отказался Альберт и решительно потянул меня к лестнице на второй этаж. – Я тебя знаю – сразу убежишь по делам, а нам столько всего надо обсудить! Ты не представляешь даже, как я рад тебя видеть!
– Мне нужно посетить дамскую комнату, – оповестила нас Елизавета-Мария.
– Позвольте вас проводить! – вызвалась Лилиана послужить поводырем.
Я дернулся остановить Лили, с трудом поборол этот порыв и с обреченным вздохом развернулся к Альберту.
– Что ж, идем.
В баре на втором этаже мы заняли столик у окна.
– Все еще сердишься на меня? – спросил Альберт, когда официант принес пузатую рюмку коньяка ему и чашку черного крепкого кофе мне.
– А не должен? Альберт, ты кинулся на меня с саблей! А потом уехал из города, даже не предупредив!
– Ты тоже хорош, Лео! – подался вперед Брандт. – Если бы ты только не скрытничал, если бы только сразу обо всем рассказал, ничего бы этого не случилось!
Я обмер и осторожно спросил:
– Интересно, о чем таком я тебе не рассказал?
– О том, что нанял Елизавету-Марию играть роль твоей невесты! – хлопнул ладонью по столу Альберт. – Тогда я не стал бы за ней ухаживать!