О боже, серьезно?
Я думаю, что все это полнейшая чушь.
— Конечно. Черничный пирог — что может быть лучше? — произнесла я и натянула милую улыбку.
Я услышала, как мама выдохнула с облегчением.
А потом мы дружно прошествовали на кухню, чтобы отведать ее кулинарное произведение.
***
Мне пришлось выслушивать их милый разговор и не наблевать.
Жесть. Это полный вынос мозга. Иногда у меня возникало ощущение, что мама намеренно ведет
себя так по-домашнему. Ведь она не такая. По крайней мере, я ее такой знаю. И она никогда не
претворялась покладистой женщиной, встречаясь с другими мужчинами. Либо Джеймс
действительно ее так зацепил, либо… либо я ни черта не знаю свою маму.
С непосильным трудом пережив ужин в «семейном» кругу, я думала, как бы смыться в свою новую
комнату. Лишь бы больше не видеть, как мама воркует с Джеймсом.
Но решение проблемы само свалилось мне на голову.
— Мы с Джеймсом собираемся в ресторан, — призналась мама, таща меня на второй этаж.
О, теперь мне стало ясно, что имел в виду Джеймс, когда сказал ей идти готовиться. Мама должна
была приготовиться к походу в ресторан. И зачем тогда было устраивать этот показушный ужин на
кухне?!
Идиотизм какой-то.
— Прекрасно, — вздохнула я. — А причем здесь я?
Мама подвела меня к одной из дверей в правом крыле коридора второго этажа. Она улыбнулась и
невинно захлопала ресницами.
— Как причем? Ты поможешь мне выбрать платье, — и, подмигнув, она распахнула передо мной
дверь в их спальню.
Ого. Она была огромнее даже моей комнаты, хотя я думала, что больше просто не бывает. В спальне
хозяина этого шикарного особняка преобладали желтые тона. Бледно-лимонные стены, огромная
кровать с золотистыми шелковыми простынями, куча свободного места, небольшая гардеробная в
конце комнаты.
— Вау, — произнесла я, когда мама завела меня внутрь.
— Пойдем, — она показала мне гардеробную.
И понеслась.
Она примеряла платья одно за другим и внимательно прислушивалась к моим советам. Ей было
важно выглядеть потрясающе, и она полностью доверяла мне. Я не хотела подводить ее, поэтому
честно высказывала свое мнение относительного каждого наряда. В итоге мама остановилась на
классическом черном платье. К нему она подобрала аксессуары, сумочку и туфли.
Джеймс ждал маму внизу. На нем был официальный дорогой костюм под цвет маминого платья.
Когда он успел переодеться? Ведь до этого он был одет в обычные белые брюки и вязаный серый
пуловер. Глаза мужчины засверкали, когда он увидел мою маму. Боже, да он действительно был
влюблен в нее. И это было понятно даже мне — человеку, не смыслящему ничего в этом чувстве.